Черныш лизнул меня в ладонь и исчез. Сразу раздался звонок в дверь. В гости заглянул участковый. Что-то непонятное, черное трещинами шло у него по лицу. Как рассохшаяся земля. Я открыла и закрыла глаза, но видение не исчезло. Я еле удержалась, чтоб не коснуться этих трещин. Где-то внутренний голос сказал, что я все равно ничего не почувствую.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Просто заболела. Давай в другой раз встретимся. — предложила я.

— Конечно. Созвонимся. А ты поправляйся. — он попытался улыбнуться, но от этого его лицо стало еще страшнее. Я поскорее закрыла дверь. От страха стало плохо. Силы оставили меня и я медленно сползла по двери вниз. Появился Черныш. Я зарылась в его шерсть. — Что это было?

— Печать смерти. Он скоро умрет. — спокойно ответил пес.

— Жуть.

— Да ладно, ты медсестра. И не такое должна была видеть.

— Такое не видела.

— Привыкнешь.

— А если нет?

— Сойдешь с ума. И будет у моего Сашки сумасшедшая жена.

— Ты оптимист.

— Ага. Я такой. — довольно сказал он.

Потом пришла Марина. Я не узнала ее. От нее исходило что-то темное, нехорошее, страшное и холодное. Она ничего не сказала, только внимательно посмотрела на меня. Молча заварила успокоительный чай и впихнула мне кружку в руки.

— Одну я тебя не оставлю. Так что все равно жить вместе будем. — ответила она, попивая кофе.

— Марин, я и не говорила ничего такого.

— Мне тоже не нравится ваша магия, но это не значит, что мы разбежимся по разным углам. Пока я не буду уверена, что твой, хм, муж может за себя постоять и ты не останешься одна в опасности, будешь за моей юбкой сидеть.

— Мне вроде уже двадцать четыре года.

— Ага. И ты сейчас можешь глупостей наделать, потому что не знаешь правил игры, а эти двое тоже не все знают. Вместе проще будет продержаться.

— Неприятности?

— Да. Но не бойся. Прорвемся. — ответила Марина. Больше она не стала распространяться на эту тему. А я и так была под впечатлениями, поэтому не стала расспрашивать.

Мы поговорили на общие темы, а потом меня разморило после чая и я ушла спать. На следующий день надо было на работу.

Неделя прошла быстро и без приключений. К своему удивлению, но я начала привыкать не пропускать через себя все что вижу. Отстраняться в нужный момент. Я поняла, что имел введу, когда Черныш говорил, что пойму кому не надо подавать руку. Я видела людей со злыми намерениями и с добрыми. Видела злые умыслы и искреннее желание помочь. Было странно видеть в тех, кого я считала хорошими людьми червоточину. Когда пришло понимание, что в людях столько зла, накатила какая-то безнадежность. Я чуть не скатилась в депрессию. Мне помогали Черныш и Саша. Он почти ничего не говорил, но мог просто держать за руку и от этого становилось легче. Зразу хотелось дышать и жить. А вот с Чернышом мы много разговаривали. С участковым я общение прекратила. Не могла я видеть его лицо, тем более что Черныш сказал, что помочь ему нельзя. Отстраниться оттого, что ты не можешь изменить. Это стало в последнее время для меня негласным правилом. Проходить мимо и отворачиваться приходилось часто.