Было уже за полночь, и поехали к нему – ближе, чем к Бет. Придурки-соседи устроили вечеринку: по всей улице стояли автомобили, из открытых окон страшным голосом орал какой-то рэпер. Вечеринка, похоже, была в самом разгаре. Какой-то осёл поставил машину на его территорию. Но Хант вымотался, очень хотел спать и был не в силах скандалить с толпой пьяной гопоты.

Они с Бет вошли в дом, разделись и легли в кровать. Поцеловались – даже для секса слишком устали – и скоро уснули крепким сном.

В эту ночь Ханту приснилось, что парень в фиолетовой толстовке ударил Бет ножом. Она истекает кровью, а он, сходя с ума от страха, гонит машину из больницы в больницу – из Тусона в Финикс, из Финикса в Лос-Анджелес.

И нигде ее не принимают.

Хант только кивнул.

– Что, черт возьми, творится у нас с медициной? Помнишь, в детстве, когда мы болели, никаких проблем с докторами не было! И когда я сломал руку, и когда тебе пришлось накладывать швы – просто ехали в неотложку. А ведь мы оба не из богатых семей… Не понимаю! У нас лучшие в мире врачи, лучшие в мире больницы, мы разрабатываем новые лекарства и всякое такое; но случись что, тебя побьют, или под машину попадешь, или просто вдруг станет плохо посреди улицы – и никто тебе не поможет! Не помню, кто сказал: о стране надо судить по тому, как относятся в ней к самым уязвимым гражданам. Чертовски верно сказано!

– Да, твоя правда, – рассеянно отвечал Хант.

Он думал о Бет. Что у нее с медицинской страховкой? Никогда этим не интересовался, но после сегодняшнего ночного кошмара понял, что надо бы спросить.

– Лечением больных теперь управляют не врачи, а бухгалтеры из страховых компаний! Во все суют свой нос! А медицина – не бизнес, и не должна быть бизнесом. Право на жизнь и здоровье должно быть доступно всем!

Они сидели у Джоэла в гостиной, слушали старый альбом «Мит паппетс», раскопанный Хантом в стопке грампластинок на полу.

Мимо с визгом и хохотом промчались Лилли и ее подружка Кейт, а секунду спустя раздался строгий голос Стейси: «Девочки, не бегайте в доме!»

– Может, пожаловаться в какое-нибудь общество потребителей? Черт, я готов даже нашему конгрессмену написать. Или сенаторам. Вдруг что-нибудь да выйдет?

Джоэл расхохотался.

– Что смешного?

– Ты смешной! Все тот же Хант… Помнишь, в третьем классе: ты пришел на урок в футболке с Оззи Осборном, миссис Галицки выставила тебя из класса и велела в таком виде не приходить – а ты начал в классе собирать подписи за ее увольнение?

– Как же, как же! – рассмеялся Хант. – Но она меня засекла и влепила отстранение от занятий.

– И тебе, и всем, кто подписал!

В дверь просунула голову Лилли.

– Папа, а вы с дядей Хантом поиграете с нами в баскетбол?

Джоэл взглянул на Ханта – тот улыбнулся в ответ.

– Конечно!

– Мы с дядей Хантом против Кейт и папы! – объявила Лилли и снова исчезла во дворе.

– Вот так так! Собралась, значит, своего старика обыграть?

– Извини, папочка, – с невинной улыбкой ответила Лилли.

– Ладно, ладно, сейчас идем!

Поразительно, как легко они сошлись. И Хант очень этому радовался – не будь Джоэла, ему было бы куда сложнее приживаться на новом (точнее, давно покинутом старом) месте. Теперь же он ни о чем не жалел и не скучал – даже по морю. Решение вернуться в Тусон себя оправдало: все шло так хорошо, что лучше и не пожелаешь.

Он по-прежнему удивлялся тому, как это Джоэл женился на Стейси. Переехав с Эйлин в Калифорнию, Хант утратил возможность следить за течением жизни своих школьных друзей.