— Нет… а у вас ничего?

— Нет.

— Я думала ты не позвонишь, — произнесла Хэтуэй, с шумом выдохнув.

— Только три дня прошло.

— Только три дня! Вот это да, а кажется, что гораздо больше. Как Джеймс?

— Я его еще не видела. Все нас оберегают друг от друга.

— Наверное, правильно делают, — ответила Хэтуэй. — Звони, как только буду нужна.

— Ты всегда мне нужна, — отозвалась Дейзи.

— Это я и хотела услышать, — тихо проговорила Хэтуэй.

Прохладный воздух приятно бодрил, когда Дейзи шла через поле. Дым клубами поднимался в белое небо из каждой трубы на ранчо. Дейзи шла, засунув руки поглубже в карманы и наклонив голову навстречу ветру. На снегу повсюду были видны следы копыт. Она знала, что все мужчины уедут на пастбища, и погода не сможет их остановить. Дейзи хотела навестить Скаут и отрезать у нее несколько прядей волос из хвоста. Расчесывая ее вчера, Дейзи с радостью заметила, что часть былого блеска вернулась к ее желтой шкуре.

Чуть приоткрыв дверь конюшни, Дейзи проскользнула внутрь. Она отряхнула ноги и закрыла за собой дверь. Лошади, увидев ее, замотали головами. Когда глаза немного привыкли к темноте, Дейзи прошла вглубь. Она поздоровалась с каждой лошадью и потрепала каждую по носу.

Здесь было холодно, и пар шел изо рта. Вдалеке играла музыка. Дейзи узнала, что это западное кантри в исполнении Пэтси Клайн. Как будто Луиза играет, подумала с улыбкой Дейзи, специально, чтобы лошадям было веселее. Коридор конюшни был в форме креста. Когда Дейзи дошла до перекрестка, она почувствовала, как ее обдало теплым воздухом. Кто-то работал в углу, рядом с включенным керосиновым обогревателем.

Скаут была привязана к внешним кольцам на стенах. Она стояла посередине северной оконечности коридора, именно там, где вчера ее чистила Дейзи, и от ее уздечки к противоположным стенам тянулись длинные веревки. Дейзи не поверила своим глазам; она подумала, что ошиблась: шкура Скаут была желтой и гладкой, словно масло, а грива и хвост отдавали молочной белизной. Дейзи даже отступила от неожиданности.

Джеймс стоял к ней спиной. Вычищая Скаут щеткой, он облокотился ей на бок. Под пыльными чапсами на Джеймсе были узкие голубые джинсы. Видно было, что от старательной работы он вспотел, чему немало помог и обогреватель. Джеймс бросил свою клетчатую рубашку на пол, прямо на солому, и под блеклой черной футболкой было хорошо видно, как играют его мускулы. Дейзи, не отрываясь, смотрела на его спину и обнаженные руки.

Когда-то Скаут была его, Джеймс ухаживал за лошадью, которую подарил Дейзи, когда она приехала жить к нему на ранчо. Она видела, как Джеймс чистил желтую шкуру животного с силой и любовью. Он делал то, что должен был делать до приезда Дейзи.

— Красивая лошадь, — заговорила она.

Джеймс ответил не сразу.

— Паломино, — отозвался он, не поворачиваясь. — Официально зарегистрированная порода.

— Она сильная. — Дейзи сделала шаг вперед, — очень сильная.

— Я знаю, — ответил Джеймс.

Дейзи подошла и встала рядом с ним, чтобы погладить лошадь по шее. Скаут тихо заржала и наклонила к ней голову. Дейзи почесала ей ухо. Она взяла щетку из ведра, и Джеймс поймал ее за руку.

— Мне пришлось приехать, — произнесла она, глядя ему прямо в глаза.

— Не могу поверить, что вижу тебя. — Джеймс продолжал держать ее за руку. Он сильно тряхнул головой, будто хотел отделаться от видения.

— Я тоже, — проговорила Дейзи, стараясь, чтобы ее голос не дрогнул. — Джеймс Такер.

— Дейзи Такер, — произнес Джеймс.