|
— Кого мы ищем и зачем? — Ответы на ее вопросы будут выражены символами и картинками, знаками и тенями, и звуками, которые могли быть далеки от человеческого голоса, скрипом колес или лаем собаки. Бриллиант вспыхнул ярко, как метеор, и свет зашипел вдоль ниток из серебра и платины. Все больше алмазов зажигались этим светом, как по цепочке. Сестра чувствовала, что сила от стеклянного кольца передавалась и ей, проходила у нее внутри, глубже, еще глубже, и все ее существо сосредоточилось на вспышках света, которые появлялись в гипнотическом ритме. Она была уже не в «Джипе» с Полом Торсоном и одноногим доктором Амарильо. Она находилась где-то, что походило на покрытое снегом поле, все в пеньках от деревьев. Но одно дерево все-таки осталось, оно было покрыто алмазно-белыми цветами, которые летели по ветру. На стволе дерева была ладонь, след от ладони, как будто выжженный по дереву — длинные тонкие пальцы, рука молодой персоны. А по стволу шли буквы: С..В..О..Н. Сестра попробовала повернуть голову, чтобы увидеть побольше с того места, где стояла, но сцена видения начала блекнуть, где-то на ее краю появились теневые фигурах, отдаленные голоса. Потом, внезапно, видение исчезло, и она вернулась в «Джип» с кольцом в руках. Она выпустила воздух, который надолго задержала. — Это снова было, — сказала она Полу. — Я видела это снова — одинокое дерево на поле с пнями, отпечаток ладонь и слово «СВОН», выжженное на стволе. Сегодня было отчетливее, чем прошлой ночью, я даже почувствовала запах яблок. Они путешествовали вчера целый день в поисках Мериз Рест, проведя прошлую ночь в руинах фермерского домика. Это именно там Сестра смотрела в стеклянное кольцо и впервые увидела развевающиеся цветки. Видение было отчетливее, чем раньше; у нее была возможность видеть все детали дерева, каждую тоненькую веточку и даже крошечные зеленые почки, которые выглядывали из-за цветков. — Я думаю, мы стали ближе, — сказала она и ее сердце заколотилось. — Образ был яснее, четче. Мы, должно быть, приближаемся… — Но деревья были мертвыми, — напомнил Пол. — Только посмотри вокруг. Ничто не цветет — и даже не собирается. Почему эта штука показала тебе образ цветущего дерева? — Я не знаю. Если бы я знала, я бы сказала тебе. — Она опять сосредоточилась на стеклянном кольце; оно пульсировало в такт ее сердцебиению, но больше не приглашало путешествовать. По крайней мере, послание было доставлено, но не было повторено. — Свон. — Пол кивнул головой. — Это не вызывает воодушевляющего прилива чувств. — Нет, вызывает. Как-то, но вызывает. Нам теперь надо сложить кусочки вместе. Руки Пола сжали рулевое колесо. — Сестра, — сказал он с некоторой ноткой сожаления, — ты сказала то же самое, что несколько лет назад. Ты смотрела на стеклянное кольцо и пыталась гадать, как цыганка на кофейной гуще. Сейчас мы едем черт знает где, а все эти знаки и символы могут не обозначать никаких вещей. — Он пристально взглянул на нее. — Ты когда-нибудь думала о такой возможности? — Мы нашли Матисон, не так ли? Мы нашли карты и куклу. — Она говорила твердым голосом, но было много дней и ночей, когда она позволяла себе бояться той же самой вещи — но только на мгновения или два, а потом ее решительность возвращалась. — Я уверена, это приведет нас к чему-нибудь, к чему-нибудь очень важному. — Ты хочешь сказать, что хочешь верить в это? — Я хочу сказать, что и тебе хочется верить в это! — возразила она. — Как могла я продолжать, если бы я не верила? Пол глубоко вздохнул, он устал, борода его чесалась, и он знал, что от него пахнет как в зоопарке от клетки с обезьянами. Сколько времени прошло с тех пор, как он принимал ванну? Самое лучшее, что он мог сделать в последние несколько месяцев, это потереть себя от души снегом с золой. |
