Когда вернулся Шардаш, адептка поджидала его одетая и готовая к путешествию. Профессор подхватил её сумку, поднял магией, как пушинку, и привязал невидимой нитью к заплечному мешку.

— Отец ждёт на постоялом дворе в Тассе, — напомнила адептка. — Он думает, я в экипаже приеду. А дальше отвезёт нас домой, в Онве. Я так каждый год езжу.

— Ничего, один раз нарушим традиции, — подмигнул Шардаш и открыл пространственный коридор.

— Прошу, — он подал руку Мериам, — и добро пожаловать в Тассу! После, так и быть, потрясёмся по ухабистым дорогам.

Вот так, легко и просто, они перенеслись на двадцать миль западнее прямо к порогу постоялого двора Тассы. Это торговое местечко стояло на перекрёстке дорог и издавна служило пересадочным пунктом для сотен лаксенцев. Дожидаясь смены лошадей, они ели, пили, заводили шапочные знакомства и расходились по своим делам.

Сама по себе Тасса интереса не представляла — деревня деревней. А на окраине — большой постоялый двор и дорожная станция. Мериам хорошо изучила её приземистое здание — сарай, в котором круглый год гулял ветер. Там обретались те, у кого не хватало денег на выпивку на постоялом дворе и не смущали запах навоза и вечные сквозняки. Что поделаешь, такова специфика провинции.

Тишину сменил шум голосов. Запахло лошадьми.

Дверь на постоялом дворе постоянно хлопала, впуская и выпуская посетителей.

Горланили возницы, собирая запоздалых пассажиров.

Ржали лошади, лаяли собаки.

Шардаш придержал Мериам дверь и привычно огляделся, проверяя, не таится ли где опасность. Недоверчиво присмотрелся к шумной группке полукровок, мазнул взглядом по ругавшимся с кучером оркам, спиной ощутил присутствие рядом, шагах в двадцати, светлой оборотницы и, не найдя ничего подозрительного, вошёл вслед за адепткой.

Пока профессор осматривался, Мериам уже успела повиснуть на шее шатена средних лет, одетого в охотничий костюм. У него оказались такие же, как у неё, болотные глаза, и такая же линия подбородка — фамильное сходство сразу бросалось в глаза.

— Тревеус, иди сюда! — поманила Мериам. — Познакомься, это мой отец, Арелис Ики. Папа, это мой жених, Тревеус Шардаш. Он профессор, паладин ордена Змеи.

Арелис Ики отстранил дочь и пристально уставился на Шардаша. Судя по выражению лица, не обрадовался, но руку протянул.

Рукопожатие вышло вялым, формальным, а слова приветствия — холодными. Профессор Арелису Ики не понравился.

— Ну, и сколько ему лет? — он обернулся к дочери и упёр руки в бока.

Поза показалась профессору знакомой. Он задумался и вспомнил: сын копировал жесты матери, Власелены Ики. Арелису, похоже, от незадачливого алхимика достался только цвет волос.

Мериам смутилась и пробормотала нечто невразумительное, улыбка мигом померкла. Желая исправить положение, адептка напомнила, что именно Шардаш дважды спас её от смерти.

— Безмерно признателен вам, господин Шардаш, — глаза Арелиса вновь обратились к профессору, взгляд чуть потеплел. — Не знаю, чтобы мы с Зариной делали без нашей девочки! И самое гадкое — знать, что твой собственный отец…

Ики махнул рукой и замолк, вновь став мрачнее тучи. Руки сжались в кулаки, воздух вокруг будто сгустился. Шардаш догадался, так отреагировала на обуревавшие Арелиса эмоции природная магия, в небольшом количестве передавшаяся от Власелены. Сам Арелис, несомненно, тоже колдовал: из-под куртки выглядывал кончик волшебной палочки, а на шее висел медальон явно не с портретом жены.

— Даже не знаю, как вас благодарить, — глухо закончил мысль Ики.

— Просто дайте согласие на брак.