— Хорошо, — согласился мальчик, вылез из постели и тотчас очутился на руках у Царицы Северного Ветра.

— Нам стоит поторопиться, пока не пришла твоя тётушка, — сказала Царица, устремляясь в раскрытое окно.

Как только Алмаз оказался в её объятиях, он почувствовал себя лучше. Стояла тёмная безлунная ночь, лишь редкие звёзды вспыхивали в просветах туч.

— Когда-то я вспенивала здесь волны, — заметила Царица. — Здесь, где пасутся сейчас коровы. Но скоро мы доберёмся и до волн. Вот и они.

Взглянув вниз, мальчик заметил белые гребешки на море.

— Понимаешь, Алмаз, — продолжала Царица, — я не могу отнести тебя в страну за моей спиной, потому что она лежит на Крайнем Севере, а я ведь не могу дуть на север.

— Почему не можешь? — спросил мальчик.

— Глупенький! — улыбнулась Царица Северного Ветра. — Если бы я дула на север, я стала бы Царицей Южного Ветра, а это всё равно, что один человек вдруг раздвоится.

— Как же ты попадаешь домой?

— Ты прав, я там живу, но хотя это мой дом, я никогда там не была. Я лишь сидела на пороге и слышала голоса, доносящиеся изнутри. А самой меня там нет, Алмаз.

— Бедная ты, бедная!

— Почему?

— Потому что тебя там нет.

— Не расстраивайся, мой славный малыш! Настанет день, и ты сам обрадуешься тому, что тебя нет. Но пока тебе этого не понять, и не пытайся даже, а то непременно придумаешь какой-нибудь вздор, а потом будешь мучатся.

— Хорошо, не буду, — согласился Алмаз.

— Вот и молодец. Всему своё время.

— Ты так и не рассказала, как ты попадаешь на порог своего дома.

— Самой мне это не сложно. Надо только согласиться, чтобы меня не было, и я уже там. Я ухожу в себя — и вот я сижу на пороге. Но ты понимаешь — или ты глупее, чем я ожидала — что вдвоём с тобой, а ты довольно тяжёлый, мы будем туда лететь столетия, а у меня мало времени.

— Бедная ты, бедная! — снова произнёс Алмаз.

— А теперь-то почему, малыш?

— Потому что тебе тяжело меня нести. Я бы стал легче, только не знаю, как.

— Милый ты мой глупыш! Если бы я захотела, я могла бы без труда подбросить тебя на сотню миль вверх. Ты становишься тяжёлым, только когда я возвращаюсь домой.

— Так ты летишь домой вместе со мной?

— Разумеется. Разве не за этим я пришла?

— Но всё это время ты летишь на юг, да?

— Конечно.

— Как же тогда мы попадём на север?

— Хороший вопрос. Увидишь сам. Подожди, вот только разгоню эти облака. Как же быстро они наплывают! Разгонять их — всё равно что высушить ручей. Наконец-то получилось! Видишь что-нибудь сейчас?

— По-моему, там далеко внизу плывёт лодочка.

— Лодочка! Это шхуна водоизмещением в две тонны. Капитан — мой добрый друг, он разумный человек и мастерски управляет судном. Я много раз ему помогала, только он об этом не догадывался и даже ворчал на меня, хоть я и делала всё, что могла. Благодаря мне он сейчас проплывает по восемьдесят миль в день прямо на север.

— Ему, наверно, приходится изрядно потрудиться, — заметил Алмаз. Он наблюдал за шхуной и обнаружил, что она плывёт против ветра.

— Конечно, приходится. Но как ты не понимаешь? Большего я не могу для него сделать. Я не могу превратиться в Царицу Южного Ветра. К тому же я даю капитану возможность проявить себя. Запомни, Алмаз, нельзя всё делать за тех, кого любишь, не оставляя им никакой работы.