Богдан задумчиво походил взад-вперёд перед непонятным устройством, а потом осторожно сел в кресло. Он хотел немного подумать, прежде чем предпринимать какие-либо дальнейшие шаги.

    Ничего не случилось – по-прежнему вокруг царила тишина. Немного осмелев, Богдан хлопнул ладонями по удобным подлокотникам кресла и довольно громко сказал:

    – Ну и дела, fuck your mother! – ругаться по-английски стало модно в последние годы среди образованной советской молодёжи.

    Он хотел сказать ещё чего-нибудь, столь же содержательное, но не успел. Опять раздался мелодичный сигнал, и приятный женский голос поинтересовался на его родном языке:

    – Желаете русский, английский или смешанный языковый режим?

    Не успел Богдан вскочить как ужаленный, голос повторил вопрос по-английски.

    Богдан ожидал чего угодно, но только не обращения на чистейшем русском в этом, мягко говоря, не то что не русском, но даже и не английском месте.

    Он обернулся, словно ожидал увидеть говорившую у себя за спиной, но комната была пуста, хотя это не значило, что за ним не наблюдают скрыто. Однако Богдан уже начал догадываться, в чём тут дело.

    – Мне, кажется, всё ещё везёт, – пробормотал он.

    Дело в том, что он учился в специальной языковой школе, а поскольку имел в последние годы намерение уехать из СССР, то существенно повысил свои знания в английском языке за прошедшее время. Поэтому, если бы неизвестная система управления могла общаться, скажем, только по-английски, он тоже разобрался бы, а тут ещё и русский!

    – Ну что же, – сказал Богдан, – начинать нужно, конечно, с русского, так всё-таки удобнее… Давайте русский режим, английский пока не надо.

    – Хорошо, – сказала невидимая женщина таким приятным голосом, что если бы не необычность обстановки, Богдан не преминул подумать, что неплохо и лично познакомиться с обладательницей такого контральто – чем чёрт не шутит, а вдруг и мордашка ничуть не хуже!

    Хотя он, конечно, понимал что, скорее всего, перед ним всего лишь машина, компьютер, как модно стало на английский манер называть ЭВМ последние годы и в Советском Союзе.

    «Так, – подумал Богдан, – ну, наверное, можно и вопросы задавать, поскольку никто явно не собирается учинять надо мной экзекуцию».

    – Давайте хоть познакомимся, – усмехнулся молодой человек. – Разрешите представиться: меня зовут Богдан Домрачев, а вы, прошу прощения, кто?.. Или можно для простоты на «ты»? – поспешно добавил он, желая с самого начала постараться установить как можно более доверительные отношения, хотя бы с машиной.

    – Выбор местоимения для общения не играет роли, или используй такое, какое устраивает. Имени у меня нет, я просто Главный Компьютер.

    – Ну и прекрасно, можешь меня звать просто Богданом. Слушай, а значит, ты на мои вопросы отвечать можешь?

    – Могу, в пределах обозначенных ограничений, – сообщил Компьютер.

    – Ага, – чуть озадаченно протянул Богдан, – а кто поставил эти ограничения?

    – Хозяин, – с готовностью ответил приятный женский голос.

    – И кто же это – твой хозяин? Он один или их много?

    – Ответ не даётся, вопрос в списке ограничений.

    Богдан напряг все свои познания в области ЭВМ и спросил:

    – А если я как-то попытаюсь… ну, вскрыть эти ограничения? Программным, в смысле, путём?

    Он, естественно, не мог себе даже представить, как стал бы это делать, поскольку кроме начал программирования на АЛГОЛе ничего не знал, а здесь – совершенно не земная техника, но спросить-то можно.