- А Вагнера у вас случайно нет? - поинтересовался я и тут же перешел в наступление: - Кто такая Е.Б.?

- Потом, - сказал он. - Сейчас на ваши вопросы ответит мой помощник, он должен ждать на улице.

Возле дома был припаркован автомобиль. Это был помятый "фольксваген". Внутри видел одетый в аккуратную военную форму человек, ниже среднего роста, с маленькой щеточкой усов и падающей на лоб непослушной прядью темных волос. Руки, сжимающие трость, были затянуты в черные перчатки. Увидев меня, он улыбнулся, сказал: "Ага" - и проворно выбрался из машины. Слегка поклонившись, он пожал мне руку.

- Адольф Гитлер, - представился он. - Капитан военной сыскной полиции Двенадцатого округа. Начальник полиции Бисмарк прислал меня в ваше распоряжение.

- Рад слышать. Что вы о нем знаете?

Гитлер открыл мне дверцу, и я уселся в машину. Он обошел с другой стороны и влез на место водителя.

- О шефе? Гитлер покачал головой. - Он как-то далек от меня. Я недостаточно хорошо его знаю - нас разделяют несколько званий. Обычно я получаю приказы не от него лично. А на этот раз он захотел сам меня увидеть и дать задание.

- Что это было за задание?

- Просто помочь вам в расследовании.

- Расследовать особенно нечего. Насколько я понимаю, вы полностью верны своему шефу?

- Конечно, - Гитлер выглядел озадаченным. Он завел машину, и мы тронулись по аллее к выходу, миновали ворота и поехали по ровной белой дороге, по сторонам которой громоздились гигантские валуны.

- У убитого были бумажные легкие? - спросил он.

- Да. Он, вероятно, из Рима. Он чем-то напоминает итальянца.

- Или еврея, да?

- Не думаю. Почему вам так показалось?

- Русские часы, восточные туфли, нос. Нос у него здоровый. И вы знаете, в Москве еще пользуются бумажными легкими.

Его доводы показались мне немного странными, но я не стал возражать. Мы завернули за угол и оказались в жилом квартале, где еще сохранилось множество зданий. Я заметил в подвале одного из них бар.

- Может, зайдем? - спросил я. - Сюда? - мои слова, казалось, удивили или даже испугали его.

- А почему бы и нет?

Он остановил машину, и мы спустились в бар. В барс пела девушка. Это была пухленькая брюнетка с приятным негромким голосом. Она пела по-английски, и я уловил припев:

Мы не грустны, а веселы,

И Стив не вспоминается.

Ведь Стив в тюрьме повесился,

А Джон с другой встречается.

Это был последний в Англиихит. Мы заказали пиво. Мне показалось, что бармен хорошо знает моего спутника, потому что он засмеялся, хлопнул Гитлера по плечу и не взял с нас денег за пиво. Гитлер был смущен.

- Кто это? - спросил я.

- О, его зовут Вайль. Я его немного знаю.

- Судя по всему, не так уж немного.

Гитлер с несчастным видом расстегнул свой форменный китель, сдвинул на затылок фуражку и безуспешно попытался откинуть назад непослушную прядь волос. Он казался печальным, маленьким человечком, и я почувствовал, что моя манера задавать вопросы здесь, видимо, неуместна. Я допил пиво и стал наблюдать за певицей. Гитлер сидел к ней спиной, но я заметил, что она все время на него смотрит.

- Что вы знаете об этом Саджиттариусс? - спросил я.

Гитлер пожал плечами.

- Очень мало.

Вайль снова возник за стойкой и предложил еще пива. Мы отказались.

- Саджиттариус? - живо заговорил Вайль. - Вы говорите об этом психе?

- А он псих, да? - заинтересовался я.

- Это несправедливо, Курт, - запротестовал Гитлер. - Он способный человек, биолог...

- Которого выгнали с работы, потому что он сумасшедший!

- Не будь злым, Курт, - неодобрительно заметил Гитлер.