Изменить размер шрифта - +
Я допытывалась у своего спасителя, куда мы едем, но он только отвечал, что мы едем к нему домой и что мне там будет хорошо. Я испугалась, попыталась сбежать… дура была, понятное дело. В бегах пробыла ровно полдня, это как раз до отплытия было. Он меня нашёл, бить не стал, просто посадил на цепочку. Думаю, он не слишком-то умел обращаться с маленькими девчонками.

Плыть мне понравилось. Море синее такое, спокойное… дельфины играют, рыбы летучие… хорошо! Воин ничего от меня не хотел, кормил вволю и всё говорил, что судьбу мою решат хорошие и мудрые люди и что мне нечего бояться. Так оно и случилось… но я всё равно боялась.

В Салладоре-то мы и попали в беду. Сошли с корабля, воин нанял лошадей… вышли в путь, ехали весь день, жарко было, остановились на ночлег, место вроде было хорошее… постоялый двор «Три колодца». Там его и отравили. Не знаю, кто, не знаю, как… утром нашли его, весь синий, опух, изо рта нечистота сочится…

В общем, оказалась я одна-одинёшенька посреди чужой страны, речи салладорской не знаю, я ж тогда, само собой, только по-нашенски и могла… Что делать? Хорошо ещё, воин меня всю дорогу учил – мол, если со мной что случится, возьми Путевой Камень и делай, что он тебе покажет. Дал мне… специально, словно предчувствовал что… Ну, тот камень, как и положено, мне дорогу и показал. Хотя лиха я в Салладоре хлебнула. Один раз даже в гарем угодила. – Она засмеялась. – Мало тому придурку не показалось, когда меня в постель потащили.

– Сколько ж жён его в ту ночь овдовело? – деловито осведомился Фесс.

– Думаю, их там штук тридцать было, – в тон ему хохотнула Рысь. – Вогнала этому козлу похотливому шпильку в висок, и вся недолга. Забрала золото, сколько смогла унести, одежонку, оружие… Купила место в караване, что за Восточную Стену шёл…

– Купила? – в который уже раз поразился Фесс. В его представлении семилетние девочки, и обликом, и речью разительно отличающиеся от коренных салладорцев, должны были оказаться отнюдь не в купеческом караване, а на рабском рынке и затем – в гареме или борделе.

– Купила, – кивнула Рысь. – Мир не без добрых людей. За деньги все, что угодно, сделают. Я нашла одного поэта… чудака и мечтателя… он читал свои рубайи на рынке зевакам… в чайханах… словом, где только мог. Бедствовал, конечно же… потому что не желал жить с крысами по-крысиному. Я искала честного, который не полез бы тотчас к моему золотишку, которое я из того гарема вынесла. А с поэтом мне повезло. Он ведь тоже был не совсем как бы здешний – из Мекампа, а родной у него – эбинский. Так я его и нашла – его стали гнильём закидывать, те, кому не понравилось, что у него всё больше любовь небесная да воздушная в стихах, а им хотелось, чтобы точно всё сказано было б – кто, кому, как и сколько раз засадил… – Она усмехнулась. – Он по-нашему ругаться стал… Короче, он стал моим «отцом», я – его «дочкой», и никто никаких вопросов больше не задавал. В общем, он мне и помог до Храма добраться. Золото всё я ему потом отдала, да и Стоящий во Главе его не обидел… так что хочу я верить, что всё наладилось потом у того поэта, потому что это был первый хороший по-настоящему человек, которого я встретила, пока до Храма добиралась.

Ну а в Храме… там меня сразу в оборот взяли. Поскольку у меня был Камень Пути, это значило, что какой-то воин меня сюда послал. Короче, дали мне верёвку, бросили в загон и пару псов боевых выпустили. Проверяли, понятное дело.

– И… что же… ты их… того? – медленно выговорил Фесс.

– Угу, – кивнула Рысь.

Быстрый переход