– А вы потом венчаться пойдете? – дергает маму девятилетний сын, бегавший вокруг новобрачных с «мыльницей».

– Нет, ну зачем же все удовольствия смешивать? – улыбается та. Но известно, что платье для венчания уже шьется и пригодится оно где-то ближе к Рождеству.

Эффектное действие, которое произошло внутри, может смело претендовать на победу в номинации «Самый красивый бракосочетательный акт-2000». Вот они оба произносят «Да» хорошо поставленными голосами. Вот под мелодию «Свадьбы Фигаро» идут ставить подписи в регистрационную книгу. Заранее были упразднены два момента: марш Мендельсона и наличие свидетелей. Безруков надевает кольцо на тонкий палец невесты, и его рука медленно, как в рапиде, скользит назад, замирая на долю секунды… Нежные поцелуи под «Маленькую ночную серенаду» – по-настоящему, а не театрально – в уголок рта. Помада остается на лице у мужа, и Ливанова долго водит пальчиком, стирая следы…»

Когда молодые расписывались, жених был уверен, что невеста не возьмет его фамилию – ведь она уже была известна широкому кругу зрителей именно как Ливанова (на ее счету было 25 фильмов, в том числе и оскароносный «Коля»). Но в ЗАГСе случилось неожиданное. Когда Ирина дошла до соответствующей графы в заявлении, она спросила у Сергея: «Что мне здесь написать?» Тот опустил глаза. И, увидев его замешательство, Ирина все поняла и вывела – Безрукова. Как вспоминает Сергей: «Я чувствовал, что, если Ириша не поменяет фамилию, многое пойдет не так. Я не настаивал, ведь иначе в душе остался бы осадок. И глаза опустил, чтобы она не смогла понять, что я умоляю об этом. Но внутренне заклинал: «Милая моя, не допусти ошибку! Ведь одна ошибка – маленькая, малюсенькая ошибочка – может разрушить все». Спасибо Ирише, что она меня услышала…»

Первую брачную ночь молодожены провели в гостинице «Метрополь», где жених специально снял шикарный номер. Вот как об этом вспоминает сама невеста: «В тот день Сережа играл во МХАТе в спектакле «Амадей». Потом был банкет. А оттуда – сразу в отель. Я была в белом платье из тонкой шерсти и меха. В холл «Метрополя» он внес меня на руках.

Номер утопал в цветах. На столике стояло серебряное ведерко с шампанским, горела красивая свеча. Мы сидели на старинном маленьком диванчике и смотрели в окно на Большой и Малый театры. Ночью Москва замирает, и вид у нее просто потрясающий! Но сидели мы недолго, сами понимаете почему… В номере стояла роскошная большая кровать, отгороженная от всего мира синей шторой…»

Между тем, поскольку общей квартиры у влюбленных не было, им пришлось скитаться. Сначала они ютились в прежней квартире Ирины – в крохотной комнатушке, где с ними жил и сын Андрей. Потом они жили у подруги Ирины, где пришлось спать на одноместном матрасе, потому что из кровати вылезали пружины. Короче, первое время им жилось, конечно же, трудно. Во-первых, шла притирка характеров (особенно это относилось к Андрею), во-вторых, пришлось всеми силами отбиваться от журналистов, которые буквально осаждали участников этой истории, чтобы те хоть как-то прокомментировали ситуацию.

Из интервью Сергея Безрукова журналу «МК-бульвар» (октябрь 2002): «Когда другие засматриваются на мою жену, я испытываю смешанные чувства: с одной стороны – возмущение, а с другой – гордость, что у меня такая красивая жена. Во время нашего недавнего отдыха в Испании абсолютно все взгляды были обращены на мою Иришку, и я не могу сказать, что это очень приятно…

Я обожаю, просто с ума начинаю сходить, когда Ириша стильно оденется, сделает легкий макияж. Ну разве можно заставлять красивую современную женщину выглядеть «синим чулком» или вообще сидеть дома?

Ириша не только не закатывает мне сцен, – мол, хочу то, хочу это, – но и уговорить ее что-либо купить для себя очень сложно.