– Я ничего не говорила, – поспешно заверила его Гвен. – Было ясно, что ей почти ничего не известно, поэтому я просто поддерживала разговор. В основном мы говорили о колледже и о работе. А с кем еще ты познакомился в этом веке? Кого мы можем отправить?

– Никого. И это все равно не сработает. Есть вещи, о которых вы не знаете.

– Например? – уточнил Драстен.

– Я уже не тот, кем был раньше. Подозреваю, что даже если кто-то вернется в прошлое и предупредит меня и я в прошлом не нарушу клятву, то я-нынешний не перестану существовать в настоящем.

– Это невозможно, – заявила Гвен с твердой уверенностью физика, который обладает бесспорными доказательствами своей правоты.

– Нэй, возможно. Я пытался сделать нечто подобное. Вскоре после того, как я нарушил клятву, я вернулся в прошлое до пожара и попытался исчезнуть. Хотел посмотреть, не сможет ли встреча с моим прошлым Я заставить тьму рассеяться.

– Когда я отправился с Гвен в прошлое, – задумчиво сказал Драстен, – со мной произошло именно это. Я-будущий перестал существовать, потому что две идентичные личности не могут находиться в одном и том же времени.

– Айе. Я взял с собой в круг камней записку, чтобы я-прошлый смог спасти тебя, убрать из башни. Но вторая личность исчезает только в том случае, если она идентична первой.

– Что ты хочешь сказать? – Драстен вцепился в подлокотники кресла.

– Когда я вернулся, не только я-будущий, но и я-прошлый не перестали существовать. Я несколько часов смотрел на себя в окно, пока не пришло время возвращаться. Он не исчез. Я мог бы войти и поздороваться с собой.

– И хорошо, что не сделал этого. Мы не должны создавать временных парадоксов, – мрачно сказал Драстен.

Гвен охнула.

– Но это невозможно. По всем законам физики один из вас должен был исчезнуть.

– Можно подумать, что после всего, что я пережил, мы можем спорить о том, что возможно, а что нет, – сухо сказал Дэйгис.

– Но как такое возможно?

– Дело в том, что я уже не тот человек, которым когда-то был. Я слишком изменился, древние существа во мне повлияли на какие-то изначальные структуры, и моя прошлая личность уже не конфликтовала с тем, во что я превратился.

– О Господи, – выдохнула Гвен. – То есть даже если мы отправим кого-то, чтобы он изменил прошлое…

– Я сомневаюсь, что это как-то повлияет на меня нынешнего. То, чем я сейчас являюсь, похоже, не подчиняется обычным законам природы. Возможно, в итоге мы можем получить негативный эффект, о котором сейчас даже не догадываемся. Мы слишком многого не знаем. И я боюсь, что игры со временем ничем хорошим не окончатся. Нэй, моя единственная надежда – древние знания.

Драстен и Гвен обменялись тяжелым взглядом.

– У вас была неплохая идея, – заверил их Дэйгис. – Я понимаю, почему вы так решили. Но я долгое время обдумывал все варианты, и единственная моя надежда – выяснить, как темных друидов заточили во мне, и снова вернуть их в старую тюрьму. Поэтому я и приехал. Мне нужна библиотека МакКелтаров. Я хочу изучить древние тексты и во всем разобраться.

Драстен шумно вздохнул и взъерошил волосы.

– Что? – Дэйгис нахмурился.

– Просто мы были так уверены, что наша идея сработает, – с несчастным видом ответила Гвен.

– И?.. – осторожно, но настойчиво уточнил Дэйгис. Драстен поднялся и начал мерить шагами комнату, потом тихо ответил:

– Дэйгис, у нас больше нет этих текстов.

Дэйгис вскочил на ноги с такой скоростью, что стул полетел на пол.