– Врут, наверное.

– Может быть. Но я тоже считаю, что человек не может резко измениться. И если Джэкки всегда была «оторви и брось», то такой и осталась. Становиться другим человеком ей еще рано.

– А откуда ты знаешь, что она такая? – с ноткой неприязни спросил Руслан. Ему не нравились сплетники. – Может, врут люди? Наговаривают из зависти?

– Это запросто, – нисколько не обиделся коллега. – Но дело в том, что Карима и его дочуру я отлично знаю. Первый был моим продюсером недолгое время, вторая в то же самое время пыталась сделать меня своим любовником.

– Она была в тебя влюблена?

– Если бы! Эта девочка просто нимфоманка. И трахается со всеми, без разбору. И с мальчиками, и с девочками, и с трансами. Но я не собирался становиться ее сексуальной игрушкой. Да и Карим, если б узнал про нас, по головке бы не погладил. Ей тогда шестнадцать было, мне сорок. Так что я отбивался от нее, как мог. К счастью, я часто тогда гастролировал и был вне зоны ее досягаемости. А потом мой контракт кончился, и Карим не захотел его продлевать. Чему я, если честно, даже порадовался.

Руслан этому не поверил. «Как же, порадовался ты, – возразил он мысленно. – Я не знаю ни одного певца, который не мечтал бы сотрудничать с Каримом. Но он не захотел продлевать с тобой контракт, ты обиделся и теперь распространяешь грязные слухи о нем и его дочке… Как некрасиво!»

– Вижу, что у тебя глаз загорелся при виде Джэкки, но не советую, – сказал собеседник на прощание. – Держись от нее подальше!

И ушел. А Руслан двинулся в направлении стойки, чтобы взять себе коктейль и рассмотреть Джэкки получше. Вдруг вблизи она выглядит немного иначе, и на лице просматриваются следы порока? Тогда он развернется и уйдет со своим алкоголем, не предприняв попытки познакомиться с ней.

Но Джэкки вблизи оказалась еще прекраснее. Ее смуглая кожа светилась здоровьем. Худощавое тело оказалось грациозным, спортивным. Густые черные волосы естественно блестели. А в глазах сквозила не скука или похоть, а пытливость и самоирония. Нет, никак не походила Джэкки на пьяницу, гуляку, нимфоманку. На современную, уверенную в себе, но немного избалованную девушку – да.

– А я тебя знаю, – услышал Руслан нежный девичий голос. Конечно же, это к нему обращалась Джэкки! – Ты новый подопечный Карима.

– А ты его дочь.

– Доложили уже? – усмехнулась Джэкки. – Значит, ты уже все обо мне знаешь. И какая я развратная, и как побухать, покуролесить люблю.

– Я не верю сплетням.

– И правильно! – Ее улыбка стала шире. – Я еще хуже, чем обо мне говорят…

И засмеялась. Да так заразительно, что и Руслан не сдержал улыбки. Джэкки сейчас напоминала его трехлетнюю племянницу. Она не любила, когда ее хвалили. И если родственники начинали говорить, какая она молодец, девочка топала ногой и кричала: «Я похая!» И если с ней соглашались («Да, да, плохая, только успокойся!»), заливалась счастливым смехом. Вот так же, как Джэкки!

– А не сбежать ли нам? – предложила вдруг она. – Подальше от этого пафоса, толкотни и пьяных рож.

– С удовольствием. И куда сбежим?

– Поехали в лес!

– В лес? – удивился Руслан. – Может, в парк?

– Смеешься? Там та же толкотня и пьяные рожи. Только пафоса нет. В лес!

– Но там еще снег, наверное, лежит…

– А ты боишься ножки промочить?

Он красноречиво посмотрел на ее открытые туфельки на высоченной шпильке и сказал:

– Боюсь, что их промочишь ты.