Сегодня историки говорят о Кетлинском не только как о любимце командующего, но и как о незаурядном оперативном работнике, главном разработчике той грамотной стратегии, которой придерживался Черноморский флот в 1914—1916 годы, которая вызвала весьма непонятное, на первый взгляд, неудовольствие Ставки и императора якобы отсутствием активности и наступательности. На самом деле все было как раз наоборот. Именно черноморцы, не гонясь за внешними эффектами, занимались титанической черновой работой, готовя флот после вступления в строй первых дредноутов к решительной борьбе за господство на Черном море, а затем и к грандиозной операции на Босфор, которая должна была ознаменоваться самой ожидаемой в России победой в мировой войне — окончательным решением в ее пользу «Константинопольского вопроса».
Сейчас историки более объективно высказываются по поводу деятельности и командующего Черноморским флотом адмирала Эбергарда и по поводу начальника оперативного отдела флота капитана 1-го ранга Кетлинского. Даже простое сравнение потерь в первый год войны говорит само за себя. Если Черноморский флот потерял всего лишь старый минный заградитель «Прут» и еще более старую канонерскую лодку «Донец» (которую, впрочем, вскоре подняли и ввели в строй), то Балтийский — новейшие корабли: минный заградитель «Енисей» и крейсер «Паллада».
Успехи в 1914 году между соперничавшими флотами были тоже почти равными: и те, и другие взорвали на своих минах по неприятельскому крейсеру. Впрочем, и противник у черноморцев был куда более грозный. Новейший линейный крейсер «Гебен» — это не старые крейсера, которые Германия держала на Балтике против России. Единственное, в чем превзошли балтийцы черноморцев, так это в организации боевых действий в первые часы войны. Если Эссен, не дожидаясь приказа свыше, на свой страх и риск начал ставить минные заграждения в Финском заливе, то Эбергард оказался не на высоте при первом набеге германско-турецких кораблей на черноморские порты. Впрочем, и здесь в большей мере виноват был не сам адмирал, а политики, которые до последнего часа уверяли его в возможности избежать войны на Черном море, да на наши порты на Балтике никто в первые дни войны не покушался. В остальном никаких фактических претензий у Ставки к Эбергарду не было, а блистательный бой главных сил Черноморского флота против «Гебена» у мыса Сарыч и сегодня считается классическим. Однако всего этого оказалось недостаточно, чтобы противостоять могущественной и амбициозной «партии балтийских младотурок».
Первая атака на командующего Черноморского флота адмирала Эбергарда началась еще весной 1916 года, когда без каких-либо объяснений был отправлен в отставку начальник штаба Черноморского флота высокопрофессиональный и опытный контр-адмирал К.А. Плансон (впоследствии он будет убит в 1921 году в Крыму). Эту атаку Эбергард с Кетлинским кое-как отбили, и на место Плансона был назначен вице-адмирал А.Г. Покровский — тоже весьма опытный и грамотный офицер-черноморец
В обозначившемся в 1916 году противостоянии адмирала Эбергарда и Ставки верховного главнокомандующего Кетлинский был весьма заметной фигурой, причем фигурой уже не просто известного военного специалиста, но и военно-морского деятеля, игравшего не последнюю роль в подковерной борьбе во флотских кулуарах. А борьба там шла нешуточная.
Ведущую роль в ней играла группа балтийских офицеров, группировавшихся под крылом командующего Балтийским флотом адмирала Эссена, в нее входили: Колчак, Непенин, Альтфатер, Рентгартен, Дудоров, Вердеревский и другие, получившие ироничное прозвище «младотурок» по аналогии с одноименной партией молодых офицеров-реформаторов в тогдашней Турции. Практически все представители этой группировки были активными участниками Русско-японской войны и порт-артурцами, что придавало им определенную популярность. Группировка «младотурок» являлась на тот момент самой могущественной. |