Длинноволосый взял икону, дрожащими руками перевернул ее и, увидев плохо стертый музейный номер, утвердительно кивнул головой. Сотов с радостью осознал: «Удача! Это образ "Скоропослушницы", похищенный из музея. Жаль, что нельзя в отсутствие хозяина ее сразу изъять. Сначала надо получить санкцию на обыск и допросить профессора. Еще неизвестна его роль в этом деле. Может, вор на заказ работал».

Резко зазвонил мобильный телефон. Носов со двора предупредил:

— Профессор во дворе нарисовался. Уходите.

— А мы здесь уже закончили. Придержи его на пару минут.

Сыщик остановил Голубева у подъезда:

— Я сотрудник милиции. Предъявите ваши документы!

— А в чем дело? Я тут живу на седьмом этаже.

— Вы схожи по приметам с бежавшим основателем мошеннической финансовой пирамиды.

— Да вы что?! Я профессор, преподаю в прославленном учебном заведении. Вот мой пропуск в институт.

Заметив, как мимо проскользнули Сотов с музейщиком, Носов мельком заглянул в документ и милостиво отпустил профессора:

— Извините, обознался. Ваша трость ввела в заблуждение. Можете идти.

В этот момент из подъезда вышел участковый Можаев, и Голубев обратился с жалобой к нему:

— Это черт знает что! Ваш коллега меня заподозрил. Если милиция будет хватать всех идущих по улице с тростью, то в стране тюрем не хватит!

— Не обижайтесь, профессор. Бдительность — наше оружие. Ради таких, как вы, честных граждан мы и стараемся. Я сейчас в вашу квартиру заходил. Предупредил Ксению, чтобы дверь никому не открывала. Не то лишитесь своей коллекции.

— Спасибо за заботу. Я давно собираюсь вторую железную дверь поставить. Жизнь ныне беспокойная: и жуликов боишься, и милиция у всех подряд документы проверяет.

По-стариковски ворча, профессор скрылся в подъезде.

Через два часа, получив санкцию на обыск, оперативные сотрудники изъяли похищенную из музея икону. Голубев сразу назвал перекупщика, постоянно поставляющего ему товар для коллекции. Носов и Сотов немедленно выехали к этому купцу. Тот, избегая неприятностей, чистосердечно рассказал:

— Я в тот день перехватил мужика, подъехавшего на машине к антикварному комиссионному магазину. Он привез икону редкого списка. Я предложил ему сразу заплатить, а не ждать долго в «комке» деньги, выплачиваемые только после продажи. Он назвал приемлемую цену. Я для видимости немного поторговался и расплатился. Он уехал. Я позвонил профессору и сообщил о появлении редкой иконы. И все.

— Номер машины, конечно, не запомнил?

— Обижаешь, начальник. Я антиком не один год занимаюсь. Номер машины у меня в мобильном телефоне зафиксирован.

Перекупщик произнес вслух записанные цифры. И длинноволосый музейщик подскочил на стуле:

— Да это же автомобиль нашего научного сотрудника Грибина. Полгода всего работает. Сказал, что переходит на низкую зарплату для завершения работы над диссертацией. По вечерам, вопреки правилам, оставался изучать материалы в архивах. Как теперь нам в глаза смотреть будет, сволочь?

Радуясь удаче, Сотов поднялся с места:

— Сейчас привезем воришку для очной ставки. Вот и заглянешь ему в очи.

Искусствовед бережно взял икону в руки.

— Не зря ее называют «Скоропослушница»! Вняла нашим просьбам и быстро нашлась.

Носов с сочувствием подумал: «Человек свято верит в помощь Всевышнего. Только быстро найти икону позволили агент Сотова и наши умелые действия. Но и удачные совпадения встречались постоянно в этом деле. Возможно, высшие силы действительно помогали нам».

И Носов охотно поверил, что успешное возвращение старой, почитаемой иконы зачтется ему еще на земле.