– Я его нес вам, – сказал он, страдая. «Сволочь, – подумал студент, когда за писателем, вооруженным металлоискателем, закрылась дверь, – если он ничего не найдет, останется только одна стена, пол и потолок. И одна ночь, чтобы найти брильянты!»

Существование в коммунальной квартире было мирным по праздникам, когда домочадцы собирались на общей кухне и по давно заведенной традиции поднимали фужеры с шампанским в честь наступающего Нового года или Дня Победы. После этого они расходились кто куда, но уже с чувством выполненного долга по отношению к окружающим. В обычные дни чувство долга затмевалось мелкими обидами по отношению к этим самым окружающим, поэтому совместное распитие спиртных напитков на общей кухне было невозможным. Александр Сергеевич Звягинцев понимал, что рискует, выставляя в раковину бутылку «Хеннесси» в обычный повседневный вечер. Коньяк был куплен им после получения гонорара за книгу. Обычно он распивал всю бутылку сам, закусывал деликатесами и заваливался спать. На этот раз он решил изменить своим принципам.

– Дамы и господа! – кричал он на общей кухне. – Я приглашаю всех отметить мой юбилей!

– Вам уже стукнуло пятьдесят? – заглянула к нему на зов Матильда. – А вы кажетесь совсем не старым, еще даже очень ничего. – Она игриво улыбнулась, скользя вызывающим взглядом по стройной фигуре.

– Что вы говорите? – Звягинцев выпятил грудь и соврал. – До пятидесяти мне далеко.

– И что же мы будем отмечать? – хмуро поинтересовался притащившийся следом за женой Федор. – Взятие Бастилии?

– А ее взяли силой, – продолжала кокетничать с писателем Матильда, – или она отдалась ему по доброй воле?

– Кто кому отдался? – заинтересовалась Людмила и разочарованно протянула: – Я-то думала…

– Вот здорово, – обрадовался, увидев коньяк, зашедший за ней Матвей. – Они напьются и уснут.

Людмила наступила супругу на ногу шпилькой, он взвыл.

– Кто кричал? – На кухню, куда его всегда приводило чувство голода, заглянул студент.

Я не кричал, молодой человек, – поправил его Звягинцев, – я приглашал всех соседей отметить со мной скромный юбилей. Сегодня я заключил договор на свою двадцать пятую книгу.

– Вот дает! – изумился Кулемин и принюхался к ароматам. – Плов?!

– Минуточку внимания! – неожиданно заявила Людмила. – Кондрат прав, к коньяку нужны закуски. Сейчас я все организую. У нас есть чудесная ветчина. А вы пока пригласите Василису, в последнее время она так мало бывает дома. – И она побежала в свою комнату.

Матильда пожала плечами. Странная, если не сказать, из ряда вон выходящая щедрость соседки удивила ее. «Придется поделиться колбасой», – с тоской подумала она и направилась к себе. Проходя мимо комнаты Васиных, мельком увидела, как Людмила посыпает нарезку ветчины какой-то травой. «Обойдутся без специй», – решила она, предполагая насыпать в тарелку с колбасой зеленого горошка.

– Василисы нет, – доложил студент после того, как постучал в ее дверь.

– У нее много дел, – заметил собравшимся Звягинцев, – после смерти старухи она взяла на себя оформление документов, возню с родственниками… – Он потянулся за бутылкой.

– У старухи не было родственников, – напомнил студент.

– Молодой человек, – снисходительно улыбнулся ему Звягинцев, – стоит только кому-то умереть или разбогатеть, откуда ни возьмись, они сразу находятся.