5

Как-то в самый разгар лета, в одно жаркое воскресенье мама сказала:

— У задней ограды на желтые розы напал вьюнок, а я уже пирог затеяла.

Анна сказала:

— Ну и что?

Мина сказала, что у нее с утра живот болел.

Глава семьи накрыл голову свежей газетой и сказал:

— Но ведь вьюнок напал на твои розы задолго до того, как ты пирог затеяла?

Мама сказала:

— На что ты намекаешь?

Глава семьи сказал, что он ни на что не намекает, но мама все равно обиженно ушла на кухню.

Солнце жарило как ненормальное, когда послушная дочь своих родителей объясняла вьюнку у задней ограды, что ему не следовало нападать на розы посреди недели, а сегодняшнее воскресенье вообще не его день. Но ничего, мы пересадим его за ограду, поближе к реке, и там будет только его, вьюнкова, набережная. Желтые розы в знак благодарности искололи мне руки.

Много еще чего интересного хотела бы я рассказать окружающим меня вещам, предметам и явлениям, пока окончательно не поняла, что за мной кто-то внимательно наблюдает.

— Сегодня же воскресенье, — сказал мне кто-то, — все отдыхают.

— Какой отдых, — сказала я кому-то, — когда вся жизнь — борьба.

— И что, много с кем приходится бороться?

— Это с кем дружить порой не хватает, — сказала я, — а уж с кем бороться найдется всегда.

Он улыбнулся. Я наконец-то разогнула спину и подняла глаза.

Он облокотился о нашу ограду и действительно улыбался. Одной рукой он подпер подбородок.

— В мире такая жара, — сказал он мне, — пойдем лучше купаться.

— В этой заводи? — в ужасе сказала я.

Внучатый племянник Гельхиадихи громко рассмеялся.

— Ага, именно вот в этой заколдованной заводи.

Я молчала и не могла произнести ни звука. Ему хорошо, он не жил тут все эти годы под страшным гнетом осознания пребывания самой настоящей колдуньи вот так запросто, по соседству.

— Ты же видишь, — сказал тем временем племянник Гельхиадихи, — я тут каждый день купаюсь и еще ни в кого не превратился.

Я не стала ему объяснять, что племянники колдуний вообще-то застрахованы от всех напастей, он все равно бы этого не понял. Я просто сказала, что сейчас схожу за купальником и приду к заводи чуть позже.

Дома я поостыла и пожалела о своем опрометчивом обещании. Но делать было нечего, я надела купальник, завернулась в полотенце и осторожно вышла к дороге позади нашего дома.

Племянник Гельхиадихи ждал меня у реки. Он растянул на песке полотенце, сидел на нем и напевал какую-то песенку.

Я спиной чувствовала, что у моей сестры Мины уже не болит живот и она радостно наблюдает за нами из окна. Впрочем, сестра Анна тоже от нее не отставала.

Я осторожно прошла по колючей земле и ступила на мягкий песок у самой реки. Странно, но нам с Миной никогда не приходило в голову, что купаться можно здесь, а не ехать на городской пляж. В своем родном районе мы всегда жили как бы в гостях, часть территории была для нас как запретная зона.

Племянника Гельхиадихи наш народ прозвал просто — доктор Олсен. Я осторожно села на песок рядом с ним и стала изучать его вид сбоку.

Он был действительно симпатичным мужчиной «в возрасте». И если бы не печать «племянника Гельхиадихи», я бы не относилась к нему предвзято и могла сказать, что он действительно интересный человек.

Парни с телестудии как-то брали у него интервью, так что, скажу вам, с внутренним миром у доктора Олсена тоже было все в порядке. Он много путешествовал и увлекался самыми разнообразными вещами.