|
Когда опустился занавес, четверо друзей сидели, глубоко потрясенные, затаив дыхание. Йозеф предложил перекусить в кафе «Центральное». Был погожий, мягкий вечер. Пройдя длинным, а затем небольшим кварталом, они вышли на Херренгассе. Поскольку Брейеры были завсегдатаями кафе, официант знал, что они едят и пьют после театра. Иозеф объяснил Марте, почему венцы так любят кафе «Центральное»: в нем процветала «туфта», то есть присваивание незаслуженных титулов. Любой мужчина в очках именовался доктором, имевший степень доктора назывался профессором, а обладавший званием профессора возводился в аристократа с приставкой «фон». Зигмунд вытащил взятый им экземпляр «Эдипа–царя» и принялся перелистывать книжку, переводя вполголоса с греческого на немецкий. – Йозеф, кое–что смущает меня, – признался он. – Не сложилось ли у тебя впечатления, что Иокаста знала с самого начала, что она вышла замуж за собственного сына? – Нет… О! Но она осознала истину раньше Эдипа. Поэтому она и покончила с собой. – Но несколько раньше в пьесе Эдип рассказывает Иокасте о своей встрече с Фебом, который предсказал: Что с матерью преступное общение мне предстоит… И что я кровь пролью отца родного… – Да, – прервал Йозеф, – но Иокаста не могла из сходства злых предсказаний сделать вывод, что Эдип ее сын. Она полагала, что он умер ребенком в горах. Зигмунд листал текст, тогда как Йозеф жевал слоеный пирожок со сливовой начинкой. – Но когда прибыл посыльный, чтобы рассказать Эдипу о смерти его отца Полиба, и Эдип еще тревожится по поводу второй части предсказания, Иокаста говорит: Жить надо просто, как позволит доля. Брак с матерью! Иной и в вещем сне Его свершит… Мне кажется, что она делает хорошую мину при плохой игре. – Это не доказывает, Зиг, что она знает. – Тогда подумай о следующем, – настаивал он. – Ио–каста отсутствует, когда пастух опознает Эдипа как ее сына. К этому времени она уже повесилась! Вмешалась Марта: – Я вижу, к чему клонит Зиги: даже если Иокаста узнаёт правду, она делает все, что в ее силах, чтобы не раскрывались их отношения. Йозеф подвигал своей бородой, словно она это делала самостоятельно: – Согласен, видимо, она была захвачена врасплох. Могло ли быть так, что Иокаста знала, но лишь подсознательно? – Думаю, так, Йозеф: она жила длительное время с сознанием этого, свыклась с этим и с необходимостью любой ценой сохранить брак. Матильда спросила спокойно: – Господа, не является ли это вольным анализом классической греческой драмы? – Нет, Матильда, – сказал Зигмунд, – это также и современная драма. – Но каким же образом? У нас нет богов на Олимпе, нет сыновей, которым предстоит преступное общение с матерью… и пролитие крови отца родного. Это было давно и столь же далеко от нас, как путешествие Язона в поисках золотого руна. – Все великие произведения литературы универсальны; если у них отсутствует такое качество, то они забываются, а это значит, что «Эдип–царь» современен. Генрих Шлиман обнаружил Трою пятнадцать лет назад и при раскопках прошел через наслоения девяти городов, построенных один над другим. До этого только Гомер верил, что Троя существовала. – В таком случае ты думаешь, что в «Эдипе–царе» захоронено девять городов? – спросил Йозеф. – Я не знаю. Но послушай эти строки, сказанные слепым пророком Эдипу: В общенье гнусном с кровию родной Живешь ты, сам грехов своих не чуя! – Ух! – воскликнула Марта. |
