Из груди Дэнзила вырвался стон боли, смешанной с наслаждением.

Теперь они оба были обнажены. Клэр ощущала дразнящий мужской запах, и ее захлестнула волна возбуждения. Ее губы скользнули вниз по его телу, пока не достигли жестких курчавых волосков в низу его живота.

— О, Клэр… Я не могу больше ждать… Я должен сейчас…

Дэнзил опрокинул ее на спину, склонился над ней и накрыл своим телом. Он вошел в нее так неистово, почти грубо, что она закричала.

С тех пор как они встретились, Клэр боялась и ждала момента, когда полностью окажется в его власти. Внушая себе, что Дэнзил… этот демон… вампир… вселяет в нее ужас, Клэр стремилась к нему. Его образ будоражил ее кровь на протяжении многих месяцев, она грезила о нем, о его губах, приникавших к голубой жилке у нее на шее, а сейчас все было наяву — он наслаждался своей властью над ней, так же как она вчера — властью над ним.

Страх и желание боролись в ней, но желание победило.

Все исчезло, отступило, осталась лишь радость слияния с любимым мужчиной. Закрыв глаза, она двигалась в такт его движениям, всей кожей ощущая его, полностью растворяясь в нем.

Клэр испытала невыразимое наслаждение. Ослепленная, оглушенная, онемевшая, она будто умерла в этом мире — унесенная в космические глубины экстаза.

Начав постепенно приходить в себя, Клэр открыла глаза, увидела Дэнзила — и не узнала его. Перед ней было лицо совершенно незнакомого мужчины, дышавшее удовольствием, счастьем обладания, утолением долго сдерживаемой страсти.

Они лежали в тишине, наслаждаясь своей близостью. На их телах, сплетенных в объятии, блестели капельки пота. Дэнзил приник к груди Клэр, слушая удары ее сердца.

Потом он поднял голову, провел пальцем по ее бархатистой щеке, нашел губы, страстно поцеловал ее и хрипло сказал:

— Я люблю тебя.

От потрясения Клэр не могла вымолвить ни слова. Горячие слезы счастья катились у нее по лицу.

— Я давно схожу по тебе с ума, — тихо сказал он. — В тот первый день, в твоем офисе… ты была такой далекой, отстраненной, твои глаза излучали спокойствие и холод, предупреждая, что ты не потерпишь вторжения в свою жизнь. Я взглянул на тебя и тут же поклялся, что однажды растоплю лед в этих божественных голубых глазах.

— Неужели? — спросила Клэр, не слишком удивленная. Она подозревала о его намерениях с самого начала.

Дэнзил засмеялся низким, грудным смехом.

— Да, я мечтал о тебе с нашей первой встречи, но по-настоящему влюбился в канун Рождества, придя в ваш дом и увидев тебя спящей в кресле возле камина. Проснувшись, ты вскочила, и от твоего взгляда у меня внутри все перевернулось. Ты была такой земной, теплой, с растрепанными волосами, разрумянившаяся. После той вечеринки я всю ночь не спал, сгорая от желания поцеловать тебя.

— В тот вечер мне снился ты, — негромко вставила Клэр.

— Клэр! — Его зрачки расширились, он едва не задохнулся от волнения. — Что тебе снилось?

— Не помню, — солгала она. — Но когда я открыла глаза и увидела тебя у распахнутой двери, то не могла понять, сон это или явь, пока не появились Люси, отец и остальные.

Клэр подумала, что еще не пришло время рассказать ему о своем сне, преследовавшем ее с того самого вечера. Может, это время не наступит никогда — Клэр сомневалась, что Дэнзилу ее рассказ понравится.

— И почему я не знал об этом тогда? — прошептал Дэнзил. — Подумай, сколько времени мы потеряли.

Клэр попыталась обвить руками его шею, но обнаружила, что они еще скованы наручниками. Она умоляюще посмотрела на Дэнзила.

— Может, снимем их?

— Тогда придется встать и найти ключ, — возразил он.