Поэтому она сладко потянулась и открыла глаза.

Чтобы убедиться в том, что все недавние треволнения являются пусть необычным, но всего лишь сном, достаточно было подняться с постели и подойти к окну. Сэнди так и сделала.

Одного взгляда на раскинувшийся по обе стороны от подъездной аллеи в парк было достаточно, чтобы вспомнить, что Сэнди уже далеко не старшеклассница, а вполне взрослый человек. И, между прочим, неплохой специалист в своей области. Благодаря чему владелец поместья и нанял ее для обустройства запущенного парка, а также одичавшего плодового сада, который начинался от левого крыла главного здания – где находилась сейчас Сэнди – и уходил на запад, занимая площадь акра в четыре.

Так что долго спать или часами раздумывать над тайным смыслом странных повторяющихся сновидений ей было недосуг. В девять часов из двух соседних деревень прибудут специально нанятые для работ в парке и саду помощники. Сейчас, весной, дорог каждый день. Если не заложить основу некоторых – одобренных хозяином, Дейвом Митчеллом – проектов, имеющих прямое отношение к переменам в садово-парковой зоне, то будет бездарно потерян целый год. Поэтому в поместье и кипела работа – на зависть штатному садовнику Виктору Брэдсону…

С другой стороны, он уже не помнил, когда последний раз лично брался за ведение дела.

Не взялся бы и на этот раз, если бы не Джек Уоткинс, издатель модного глянцевого журнала «Айдл таймс». Джек был давним приятелем Грега, и отказать ему тот не мог.

Правда, дело касалось не самого Джека, а одной его хорошей знакомой, продукция которой часто рекламировалась на страницах «Айдл таймс». Знакомую звали Лотти Шелл – это имя было известно всем, кто пользовался парфюмерией и косметикой линии «Шелл-Смелл».

Джек Уоткинс договорился о приеме заранее, по телефону, сообщив, кого приведет с собой.

– Только побеседуй с Лотти сам, ладно? – попросил он. – Не поручай это кому-нибудь из своих сотрудников. Насколько я понимаю, дело деликатное, поэтому Лотти не хочется посвящать в него большое количество народа. Сам знаешь, она на виду, человек публичный, как говорится, и если информация просочится наружу, не будет спасу от репортеров. Словом, Лотти настаивает на конфиденциальности.

– Обижаешь! – усмехнулся Грег. – О таких элементарных вещах мог бы и не говорить. Тем более мне.

Джек Уоткинс немного смутился.

– Извини, кажется, я в самом деле брякнул что-то не то. Просто Лотти на меня наседает, хочет, чтобы никто ни о чем не догадался, в первую очередь ее супруг, Дейв Митчелл.

– Дейв Митчелл… – задумчиво повторил Грег. – Банкир?

– Он самый. «Нэшнл кредит-бэнк» собственность его семьи.

– Надо же, я и не знал, что Дейв Митчелл муж Лотти Шелл.

– Она не захотела менять фамилию. Ведь у нее тоже семейный бизнес; производством парфюмерии занималась еще ее бабушка.

– Кажется, я догадываюсь, о чем пойдет речь, – заметил Грег.

– Но по телефону мы не будем это обсуждать! – быстро произнес Джек Уоткинс.

– Разумеется, дружище.

На следующий день Джек Уоткинс привел Грегу новую клиентку – Лотти Шелл. Инкогнито. Никто из сотрудников сыскного агентства по сию пору не знает, какую посетительницу принимал тогда их шеф.

Разговор получился непродолжительный, в основном благодаря тому, что Грег, как говорится, схватывал информацию на лету. Да и дело Лотти Шелл не относилось к категории сложных. Подобных историй за время своей сыскной деятельности Грег имел сотни – речь шла о банальном подозрении в супружеской измене.