Сегодня по плану сибирский татарин не должен был ступать на землю английской базы флота. Его туда бы начищенные до блеска и украшенные позолотой автоматроны отнесли. На огромном роскошном паланкине, где нашлось место и подушкам, и кальяну, и выпивке, и даже личной служанке. Единственном средстве передвижения, воистину достойном высокомерного истинного мага из Османской Империи, обкурившегося вкрай и весящего больше чем любой хряк-производитель. По совместительству данный дальний родич носилок являлся также довольно мощным мобильным генератором защитных барьеров, но даже если бы эту особенность англичане и заметили, то скорее всего решили бы, что так и надо. Просто их гость хорошо заботится о своей безопасности… Сочетание ауры обладателя четвертого ранга, бросающего в глаза богатства и очень даже заметной стадии ожирения должны были создать убедительный образ, ну а якобы поглощаемый лошадиными дозами дурман объяснил бы невозможность поболтать с соотечественниками, на которых вблизи рабского рынка запросто можно наткнуться.

— Главное руки не распускай, стеснительный ты наш, — предостерегла сибирского татарина усевшаяся на краешке паланкина Доброслава, в отличии от закутанного в многослойные зачарованные халаты толстяка действительно показывающая миру себя едва ли не всю. Ибо оборотень, облачившаяся в какие-то шелковые тряпочки, скрывающие как бы не меньше, чем купальник, выдавала себя за служанку-наложницу важного османского мага, что без подобающей его положению свиты вряд ли даже в сортир путешествует. — А не то я тебе ананас, который лежит вон на том блюде с фруктами, запихну в глотку так глубоко, что твои подружки очень удивятся, когда снимут с тебя штаны и обнаружат его.

— Пф! Нашла, о чем говорить! — Возмутился далекий потомок Чингисхана, наливая себе в золотую чашу вина и начиная добавлять достоверности своей маскировке под османского сибарита, путем употребления его внутрь. — Во-первых, ты женщина моего друга, а потому по определению неприкосновенна, а во-вторых, даже не в моем вкусе…

Замаскировав «Тигрицу» под морское судно, не имеющее никаких вращающихся на триста шестьдесят градусов бортовых турелей, Олег на этом не остановился. Для полного соответствия выбранному образу он и командой корабля занялся. Большая её часть, включая и целых две сотни недавно завербованных индусов-солдат, спряталась в недра судна и не должна была показываться на глаза до тех пор, пока не настанет пора атаковать. А меньшая — наоборот, маячила на верхней палубе, старательно создавая вид, будто в гости к базе английского флота идет кто угодно, но только не русский военный корабль, принявший самое деятельное участие в антибританском восстании. Люди все-таки мыслят стереотипами, особенно если недостаточно информированы по тому или иному вопросу. И потому вражеские часовые, ну и просто случайные зрители, должны были увидеть помимо белых офицеров в магической броне драющих палубу тряпками людоящеров в каких-то обносках, достойных исключительно рабов, орка-боцмана, распекающего за провинность какого-то тупого негра, мексиканцев с их неизменными сомбреро, татуированных индейцев и китайцев в их характерных одеяниях…В подобной солянке тяжело было заподозрить обитателей самой крупной и самой северной сверхдержавы, известной своими медведями, балалайками, теплыми меховыми одеждами и практически полным отсутствием нелюдей. Винегрет из разных народов и рас как раз и был характерен для Северной Америки, выходцами из которой и планировал прикинуться Олег.