Лже-служанка, которую Олег почти догнал, на ходу выпила какой-то эликсир, выбросив далеко в сторону опустевшую склянку, что ударилась об стену дома, но не разбилась, и тем только дополнительно подтвердила подозрения чародея в её адрес. А после практически размазалась в пространстве, став перебирать ногами еще быстрее, чем раньше. Если минуту назад ей было по силам обогнать гепарда, то теперь сия персона имела шансы победить на гоночной трассе, даже если она будет участвовать в соревнованиях без своего автомобиля. Олег же от двигающегося по пересеченной местности директора банка, то ли знающего о погоне, то ли просто подозревающего её наличие, начал безнадежно отставать.

Все имеющиеся возможности для разгона своего летящего по воздуху тела чародей для разгона и использовал…А поскольку драпал он скорее всего не к лодке в укромной бухточке, а к какому-нибудь тайком созданному рунному массиву для телепортации на большие расстояния, не связанному ни с банком мистера Гриммельсона, ни тем более с его партнерами, в деле скоростного сматывания удочек сей тип определенно мог показать настоящий мастер-класс. Но в запасе русского боевого мага осталась еще одна козырная карта, чья работа не была напрямую связана с силами боевого мага или левитационными артефактами. Копье из концентрированного солнечного света, являвшееся результатом работы второго из вшитых в руки артефактов, на миг озарило собой один из бедных кварталов города и безошибочно вонзилось…В деревянный балкончик, нависающий над тем участком переулка, по которому должна была через пару секунд пробежать «служанка».

Здание, атакованное чародеем, было двухэтажным, деревянным и старым. Улепетывающий банкир или же то существо, которое Олег принимал за банкира, еще не добралось до местных трущоб, но находилось от них уже буквально в паре улиц. В общем, не было ничего удивительного в том, что луч колдовского света частично испарил частично разорвал на части ту конструкцию, в которую попал. И десятки килограмм полусгнивших от сырости и старости досок вместе с каким-то хламом, который люди английские видимо любили складировать ничуть не меньше людей русских, рухнули в переулок. Беглец был быстрым, очень быстрым и, кажется, скорость его реакции тоже находилась за пределами того, что доступно простому человеку. Угодив в облако падающих обломков, он почти ни с чем не столкнулся…Почти. Влетала в облако пыли и мусора все еще горничная в словно бы прибитом к голове белом чепчике и безупречно чистом платье, а вот выбрался из него уже малость перепачканный в грязи и основательно пропыленный английский джентльмен, с которого сползла вся маскировка. Причиной же подобных метаморфоз, скорее всего, послужил довольно увесистый глиняный горшок с каким-то зеленым растением, подозрительно напоминающим ну очень разросшуюся коноплю, чьи остатки все еще цеплялись за лицо финансиста. Удар ему ни капли не повредил, вот еще…Но из-за запорошившего глаза мусора англичанин больше толком ничего не видел, благодаря чему не совсем вписался в крутой поворот, рассчитанный на обычных пешеходов, а не на гонщиков формулы один. И на всей скорости протаранил стену ближайшего здания, разумеется, пробив её своим телом. А после еще одну, и еще, и ещё…Окончательно затормозил сей бронебойный снаряд особой ценности только в третьем по счету здании.

— Время платить налоги! — Обрадовал приземлившийся Олег финансиста, который ворочался среди обломков большого сундука под ошалелым взглядом некрасивой женщины смешанных кровей в грубом платье из некрашеных тканей, за изрядно поношенную юбку которой цеплялась пара детишек. Мешок, из которого вывалился безразмерный саквояж, вообще застрял в стене, едва не проломив своей массой дорогу куда-то на улицу.