— Я вас тут уже давно поджидаю, — в заключение сказал констебль, складывая телеграмму. — Кто владелец автомобиля?

Я ответил.

— Тогда и вам придется проследовать за мной вместе с обоими моряками. Нарушение порядка в пьяном виде надлежит немедленному наказанию. Прошу.

До этих пор я был в наилучших отношениях с полицейскими силами Сассекса, но воспылать приязнью к этому субъекту не сумел.

— Вы, разумеется, можете подтвердить свои полномочия, — деликатно начал я.

— Я их вам в Лингхерсте подтвержу, — запальчиво отрезал констебль. Все полномочия, какие вам угодно.

— О, мне просто хотелось взглянуть на ваш значок, или удостоверение, или что там еще должны показывать полицейские в штатском.

Он как будто бы намеревался выполнить мою просьбу, но передумал и уже менее вежливо повторил приглашение проследовать в Лингхерст. Его поведение и тон подтверждали мою многократно опробованную теорию, что основой подавляющего большинства расположенных на суше английских учреждений служит герметически непроницаемый пласт махрового разгильдяйства. Я стал собираться с мыслями и тут услышал, как Пайкрофт, который сразу весь обмяк и свесил голову вниз, что-то выстукивает костяшками пальцев по спинке переднего сиденья. Физиономия Хинчклиффа, еще совсем недавно пылавшая необузданным гневом, светилась теперь благостным идиотизмом. То коротко, то долго, как завещал высокочтимый и бессмертный Морзе, Пайкрофт выстукивал: «Притворимся пьяными. Заманите его в автомобиль».

— Я не могу стоять тут весь день, — сказал констебль.

Пайкрофт поднял голову. Вот теперь мы могли оценить, с каким величием британский моряк встречает неожиданный поворот судьбы.

— Дж-жен-нельмен сильно уклонился от курса, — сказал он. — Как, по-вашему, разве не может британский дж-женльмен подвезти британских моряков на своей собственной р-распроклятой паровой телеге? Выпьем еще раз.

— Когда они меня остановили, я не заметил, что они до такой степени пьяны, — пояснил я.

— Вы скажете все это в Лингхерсте, — последовал ответ. — Пошли.

— Так-то так, — сказал я. — Но вот в чем заминка: если вы их вытащите из автомобиля, они либо свалятся на землю, либо ринутся вас убивать.

— В таком случае я требую, чтобы вы помогли мне выполнить мой долг.

— После дождичка в четверг. Лучше садитесь к нам. Этого пассажира я выставлю. — Я указал на сидевшего молча шофера. — Вам он ни к чему и, уж во всяком случае, будет выступать как свидетель защиты.

— Верно, — сказал констебль. — А впрочем, ваши показания ничего не изменят… в Лингхерсте!

Шофер метнулся в заросли папоротника, как кролик. Я велел ему бежать через парк сэра Майкла Грегори и, если он застанет моего приятеля, сообщить ему, что, вероятно, я несколько опоздаю к ленчу.

— Я не допущу, чтобы этот сидел за рулем! — Наша жертва с опаской кивнула на Хинчклиффа.

— Ну, разумеется. Вы сядете на мое место и будете приглядывать за этим верзилой. Он так пьян, что и рукой не шевельнет. А я займу место того, другого. Только поскорее: уплатив штраф, я должен сразу же уехать.

— Вот именно, — сказал констебль, плюхнувшись за заднее сиденье. Штраф! Немалые денежки собираем мы с вашей братии.

Он с важным видом скрестил руки, а тем временем Хинчклифф украдкой отчалил.

— Послушайте, он же остался за рулем! — привскочив, крикнул наш пассажир.

— Вы это заметили? — удивился Паикрофт, и его левая рука, как анаконда, обвила полисмена.