«До чего странно.

Эта причудливая птица совсем не соответствовала его зловещему образу. Такая больше подошла бы оптимисту или мечтателю, а не правой руке самого дьявола.

Сейчас не время размышлять об этом».

Лидия продолжила стягивать с него одежду, под которой пряталось мускулистое загорелое тело, абсолютную красоту которого портили бесчисленные шрамы, порезы и синяки.

«Боже, да там синяк на синяке, а шрамы пересекали друг друга. И полно укусов да таких сильных, что хоть стоматологическую карту заполняй».

Лидия заметила как минимум три разных отпечатка.

Желудок Лидии болезненно сжался, когда она увидела раны, свидетельствовавшие о жизни, полной страданий.

«Сколько же раз его кусали, чтобы оставить подобные шрамы?»

Честно говоря, трудно точно определить, какая из ран доставила ему больше всего мучений. Хотя, та, что под подбородком, выглядела особенно мерзко.

Но хуже ужасных шрамов от укусов были глубокие свежие порезы и рубцы, оставленные хлыстом. Похоже, именно эти раны лишили его сил. Лидия резко вздохнула. Кто-то сильно над ним поиздевался и, судя по всему, получил от этого удовольствие. Она заметила на предплечьях защитные раны. Он пытался уберечься от ударов плети, но не смог.

«Да уж, демон явно не на вершине пищевой цепи. Возникает вопрос: кто мог сделать с ним такое?

Нуар? Азура? Почему? Чем он заслужил столь жестокое наказание?»

Не имея ответов, Лидия раздела его до длинных шорт, чем-то напоминавших велосипедные. Ткань тесно облегала мускулистые стройные бедра.

Лидия старалась не пялиться на выпуклость, свидетельствующую, что у демона огромные не только мускулы.

«Боги явно не поскупились…

Прекрати».

Но устоять так трудно. Тела, подобные этому, женщина встречает не каждый день. В такую гору мускул хочется закутаться и просто чувствовать тепло на своей коже. Хотя он и был порочным до мозга костей, нельзя отрицать его роскошное телосложение.

Да он просто конфетка, и Лидия почти понимала, прочему он был искусан. Но остальные отметины…

Ей они были совершенно непонятны.

Лидия переключила внимание на его голову. Кровь сочилась из ужасной раны над левым ухом. Демон был все еще без сознания.

И истекал кровью. Она едва ли могла перечислить все раны.

Ее взгляд упал на руку, в которую она пыранула кинжалом. Там было столько ран, что трудно сказать, какую нанесла она. От этой мысли Лидии стало тошно. Не удивительно, что он не придал этому значения. Скорее всего, она попала в синяк. Или старую рану.

Хотя Лидия никого особо не любила и никому не доверяла, она не хотела причинять кому-либо боль. Даже ему. Ей стало больно от того, что она добавила ему страданий, и за эту слабость Лидия себя ненавидела.

Она не должна чувствовать к нему сострадания. Демон уж точно не жалел Солина. Так почему ей больно видеть его таким истерзанным?

«Потому что, в отличие от него, я не бездушный демон».

Ей не доставляли радости насилие и подлость.

Проявив сострадание, Лидия направилась в ванную за теплой водой, чтобы промыть и обработать его раны.

Повязки она сделала из простыни.

Спустя некоторое время раны были аккуратно очищены и перевязаны. Закончив с телом, Лидия поменяла воду, чтобы заняться его лицом и головой.

Смыв ужасающую раскраску, она увидела настоящую сущность своего «демона».

Он красив. Просто великолепен.

По-другому и не скажешь. Если бы не массивная челюсть и резкие скулы, покрытые золотистой щетиной, его красоту можно было бы сравнить с женской. Не удивительно, что на нем был грим.