Изменить размер шрифта - +

— Ох, нихера ж себе…

Теперь понятно, почему в приписке к этому разлому один Охотник оставил комментарий: Долбанные обезьяны! Ненавижу обезьян!

И, кажется, я понял. Что это был не гневный комментарий, а наполненный болью и страданиями. Ведь, как иначе объяснить толпу макак, что взирали на меня с любовь и кричал лишь одно слово:

— МОЁ!

 

Глава 7

 

— М-моё…

— Да твоё-твоё, — криво ухмыльнулся я, похлопав по черепушке макаки, на теле которой сейчас сидел и переводил дух.

Не сказать, что эта заруба была эпичной, но побегать пришлось. Кувалда пришла в негодность, и после пятой макаки сломалась, что вызвало у меня праведное недоумение. Нет, я знал, что долго она не продержится, но чтобы так быстро? Или это я так сильно бил? Хм…

Повсюду валялись тела мёртвых макак. Твари пёрли на пролом без какой-либо тактики и просто давили массой. Как меня, так и друг друга. И если со мной такой финт как бы не прокатил, то попавшим под раздачу, что упали на землю и угодили под лапы товарищей, не так сильно повезло.

Радовало, что Океан Душ пополнился. Шестьдесят девять обезьян. Ещё одна только что испустила дух и их стало ровно семь десятков. Малова-то, но на первое время сойдёт.

Поднявшись с трупа макаки, я снял слой Гибкого Барьера и вся кровь с потрохами упала на землю. Хорошо, когда есть Барьеры. Приятное дополнение моей силы. Ох, сколько же зависти было у братьев, когда я такое проделывал у них на глазах. Они все измазанные и перепачканные, а я чистый и вкусно пахну.

— Хм, а ведь, помнится, Старый Мак меня называл: Райнер Чистоплюй, — хохотнул я, двинувшись в джунгли на поиск кристалла.

Пробираться через непроходимые лианы могло стать той ещё задачей. Без хорошего мачете и нужной снаряги я бы ползал тут уйму времени, а раз ни того, ни другого, у меня нет, то буду действовать, что называется: По стандартному. Классика от Райнера.

Барьер изменился и моей волей перетёк в короткий одноручный клинок. Пусть в обычном состоянии Барьер и был бесцветным, но сейчас он окрасился золотистым оттенком. Жаль, что таким образом нельзя создать молот.

— Не кочегары мы не плотники, — рубил я лианы и листву, пробираясь через растительность. — Но сожалений горьких нет, как нет! А мы монтажники-высотники, да! И с высоты вам шлём привет!

Наверное, какой-нибудь Охотник из Центра сейчас бы крутил пальцем у виска и говорил: Ты нахера поёшь, дурак что ли? Ты же нас спалишь!

И он был бы прав! Не в том, где дурак, а в том, где нужно спалится! Нет, ну серьезно, не буду же я лазить тут весь день и искать макак? Пусть сами меня ищут. Мне лень, да и вообще, это я к ним пришёл, а не они ко мне.

Разрубив очередной куст, похожий на папоротник переросток, я вышел на пустую поляну. Большую такую, на которой росли синие цветочки. Кристине бы это место понравилось. Здесь реально было красиво, если не считать сигающих по деревьям мелких обезьян, что шли за мной всю дорогу и пытались кидаться камнями. Хорошо, что не говном. А, нет, и это было… Только что пролетело. Но на этот счёт у меня был Барьер.

Цветочки эти, кстати, оказались не простыми. Пусть моя сила и создавала некий карман, облегая меня полностью, но даже она бы не уберегла от отравления в воздухе. Тут только печать ставить, и этот вопрос нужно бы закрыть в скором времени. Так вот, пыльца этих цветочков была явно отравленной. Трактат Охотников написан кровью, и врать он точно не будет, когда дело касается опасной херни. И пусть местные растения не особо похожи на те, что я видел, но и хорошие цветочки не будут испускать пыльцу, когда к ним приближаешься. Добавляло уверенности ещё то, что сами обезьяны вниз не спускались.

— Хитрые макаки, — хмыкнул я, смотря на беснующихся обезьян.

Быстрый переход