Хищно улыбнувшись, Герцог зашёл в помещение, обошёл накрепко зафиксированного пленника и оказался возле железного стола, на котором лежали окровавленные белоснежные крылья. Он бросил взгляд на спину заключённого и полюбовался уродливыми шрамами, оставленными после того, как он лично вырвал эти крылья.

— Как твоё самочувствие, Азраил? — с обманчивой любезностью заговорил Герцог.

— Избавь меня от кандалов и узнаешь, — хрипло ответил заключённый, не сдвинувшись ни на миллиметр.

Герцог улыбнулся, вновь провёл ладонью по приятным на ощупь крыльям, почувствовав в них неудержимую силу Света. Сейчас эта мощь спала и была неопасна, но никуда не делась.

— Двести лет, Азраил, — наиграно вздохнул мужчина. — Пора бы уже перестать бороться. Ты знаешь, что мне нужно. Дай мне это и я облегчу твои страдания. Дарую лёгкую смерть…

Заключённый хрипло засмеялся, а его смех чем-то походил на карканье ворона.

— Ты знаешь мой ответ, ничтожество, — дёрнул цепями пленник, отчего символы на них вспыхнули и всё его тело пронзила агония. Но он не издал ни единого крика.

Скривившись, Герцог взял со стола кривой чёрный кинжал и, подойдя к пленнику, схватил того за волосы. Резко дёрнув, он посмотрел в волевое лицо того, кого так и не смог сломить за двести лет. Посмотрел в полыхающие белым светом глаза, в которых была непокорность.

Сталь коснулась щеки, оставив порез. Тёмно-зелёная энергия впилась в тело пленника и принесла в собой невыносимую боль. Вот только Герцог вновь не услышал ни единого крика или вопля. Вместо этого он видел лишь сжатые крепко зубы и всё тот же непокорный взгляд.

— К чему это упрямство, Азраил, — покрутив кинжал в руке, заключил Герцог. — Ты достойно держался. Двести лет пыток и боли… Скажи мне то, что нужно и…

— Пошёл нахрен, — перебил его пленник, нагло улыбнувшись. — И своему господину передай то же самое.

Закипев от злости, Герцог принялся за пытки, в последствии которых всё тело заключённого превратилось в живое месиво. Порезы, сломанные кости, разодранная кожа с кусками мяса, свисающих с костей. Пытка, которая регулярно длилась уже двести лет, но не принёсшая нужного результата.

Отбросив окровавленный кинжал и увидев, как раны Азраила начали медленно затягиваться благодаря Свету, Герцог двинулся на выход из помещения. Но стоило ему оказаться у двери, как до него донёсся обессиленный, но в то же время наполненный стальной волей голос:

— Эй, Эмиссар…

Герцог обернулся, впившись взглядом в окровавленное лицо Азраила.

— Жду не дождусь, когда он придёт за всеми вами и вырвет ваши поганые души, — пленник улыбнулся. Хищно, будто зверь, который готов вцепиться в глотку своей добыче в любую секунду. — И когда это произойдёт, я станцую на твоей могиле!

Подобные угрозы и раньше звучали из уст Азраила, но сейчас… сейчас Герцог ощутил, как по спине пробежали мурашки, а энергия Скверны внутри него всколыхнулась.

Быстро выйдя из помещения и приложив руку к устройству, он начал закрывать дверь. Дверь, за которой слышался каркающий и предвкушающий смех…

Дверь захлопнулась, оставив Азраила одного. В тишине, в которой звучали лишь падающие на пол капли крови. Его лицо скривилось от боли, а сил держаться стало ещё меньше. Двести лет… слишком долгий срок, когда тебя пытают каждый день, где страдает не только тело, но и душа.

— Поторопись, Охотник… — тихо прошептал он пересохшими губами. — Времени осталось слишком мало…

Глава 2

(Ахтунг! Глава не прошла корректора!)

Налив себе чашечку кофе и захватив по пути свежеиспечённую ватрушку, я вышел на крыльцо поместья и вдохнул полной грудью прохладный воздух.