– И ещё совсем чуть-чуть магии, – «Знал бы ты, что значит это чуть-чуть – ваши умельцы никогда не смогли бы сотворить эти ленты своими примитивными молотками, если бы я не стоял за спиной каждого из них. И повторить это шедевр сами – без меня – они уже не смогут. Впрочем, тебе, Видящий, знать об этом совсем необязательно… », – не так ли?

– Да, о Великий Катри, без твоей магии это диковинное боевое средство вряд ли оказалось бы столь эффективным! Полосы расстелились гораздо быстрее, чем просто под действием собственной тяжести, и намертво прилипли к земле. Победа досталось нам не слишком дорогой ценой – среди Рыцарей Веры потери вообще ничтожны, а что касается пеших воинов… Стрелы варваров попятнали почти половину копьеносцев и больше половины стрелков, но из восьми тысяч погибли немногим более трёх – хвала доспехам! – остальных мы непременно исцелим. А хищники Пустыни полегли почти все – около двухсот тысяч, сбежать удалось очень немногим.

– Что было дальше, Старший-из-Видящих?

– Покажи, – потребовал Лесной Маг.

Перед внутренним взором Эндара привычно разворачивалась картина видения. Старший оказался способным учеником и сильным – по меркам Пограничного Мира, разумеется, – магом. Сначала Катри увидел Преддверие с высоты – увидел глазами человекоптицы.

Словно гигантская рука титана небрежно рассыпала по рыжей степи пригоршню бусинок – светлых и тёмных. Бусинки эти стремительно катились по ровной как стол поверхности, словно стремились как можно скорее закатиться куда подальше и затеряться в необозримом просторе Преддверия. Птица снижалась – картина укрупнилась, и бусинки оказались скачущими всадниками, беспощадно загоняющими взмыленных лошадей. Белым – хотя бурая пыль и запёкшаяся кровь изрядно его подпортили – был цвет одеяний наездников, тёмным – масть их гнедых и вороных коней.

Жалкие остатки бесчисленного войска бежали в Пустыню, спасаясь от висящей за плечами неминуемой гибели. Тысячи рассыпались на сотни, сотни распадались на десятки, из которых одна за другой выпадали единицы. Воинство Пустыни уподобилось взвихрённой самумом огромной куче сухого песка, собрать которую воедино уже никому не под силу. И только в одном месте кучка всадников держалась ещё вместе, соблюдая какое-то подобие строя и единения. Сотни три израненных воинов-кочевников (но все в кольчугах и при оружии), десятка два Колдунов в коричневых балахонах и…он, Князь Песков. Магический взор не ошибался – злобная аура, обильно приправленная горечью поражения, струилась над этим последним сплочённым отрядом.

Птица заклекотала – яростно, взахлёб. Крик подхватили летящие позади: сорок четыре мага из клана Видящих, магического клана Изобильных Земель. Они настигли врага, и таиться им теперь было уже ни к чему.

Птицы стремительно снижались, планируя; скатывались с крутизны громадной воздушной горы, словно пущенные стрелы, будто убийственные живые клинки. Сильные крылья неподвижно застыли, не взмахивая, – скорость нарастала за счёт свободного падения. Воздух пел, стекая по упругим перьям; пел, рассекаемый несущимися хищными телами. Земля приближалась, и уже различимы были лица всадников и детали их одеяний и оружия. Оружия… Кочевники не собирались сдаваться или дёшево продавать свои жизни. Враг оставался врагом – загнанный зверь вдвойне опасен.

Боевые кречеты не взмыли навстречу атакующим – запас их был исчерпан, а сотворить новых воздушных убийц у Колдунов Пустыни, измотанных страшным боем, сил не осталось. Но стрелы полетели.

Нам никогда бы не удалось дорваться до их плоти – вовсяком случае, без тяжких потерь, – если бы не переданные тобой секреты, Лесной Маг .