– Рад видеть тебя, Отважный! – сказал Ведьмин. – Казбек обещал нам твое гостеприимство... Как? Сможешь нас разместить на несколько часов?

– Всегда готов принять таких дорогих гостей... – Ахсар говорил почти без акцента. – Сейчас придумаю что-нибудь насчет ужина, потом и кровати найдутся...

– Об ужине можете не беспокоиться, уважаемый, – сказал капитан Локматов. – Мы успели поужинать в машине. А вот выспаться бы...

– Пока время нам позволяет... – добавил старший лейтенант Маврин. – А позволяет оно нам не всегда. Вот потому...

– Как скажете... – сразу согласился Отважный и повел гостей в одну из казарменных комнат, полностью свободную, потому что бойцы батальона были уже на позициях определенных им полковником Фриевым. – Вон те три кровати у стены вообще свободны, но можете выбрать любую. Наши парни будут только рады уступить вам свою лежанку. Устраивайтесь, я попрошу не беспокоить вас, если кто-то не вовремя вернется...

Едва дверь за Ахсаром закрылась, спецназовцы начали устраиваться.

– Приказ всем – выспаться по мере сил. Выступаем до рассвета... – сказал Ведьмин.

– Куда? – поинтересовался Локматов.

– Почти туда же, где были. В темноте надо границу перейти, а дальше уже по кустам и перелескам, потому что грузинских войск там будет, надо полагать, втрое против сегодняшнего. Все! Отбой до особого! Я подниму...

Василь Василич не сомневался, что он проснется тогда, когда приказал себе проснуться – то есть в половине четвертого. Внутренний будильник еще ни разу не подводил его...

* * *Но выспаться так, как им хотелось, спецназовцам опять не позволили...

Они проснулись от первого же разрыва снаряда, упавшего неподалеку. Но еще и вскочить на ноги не успели, когда совсем рядом взорвалось еще несколько снарядов и с неслышимым за общим грохотом звоном вылетели стекла в окнах, а в стены в нескольких местах звучно ударили осколки. За окнами уже что-то горело, и пламя с каждой секундой становилось все ярче...

– Выспались... – сказал капитан Локматов.

– Проспали... – поправил его старший лейтенант Маврин. – Капитальнейшим образом все на свете проспали...

– Значит, пора работать... – хмуро сказал подполковник Ведьмин, молча соглашаясь с тем, что и они, и южноосетинская разведка проспали начало боевых действий после снотворного, которое им подсунул в своем вечернем выступлении президент Грузии Саакашвили. – Всерьез работать...

Едва спецназовцы вышли за дверь, как снаряды во дворе начали рваться снова. В коридоре оконных стекол уже не было, в здании не было света, и потому все происходящее за стенами было видно хорошо. И по другую сторону дома тоже рвались снаряды. Грохот взрывов слышался отовсюду, и, казалось, что весь город накрыт этими взрывами.

– Они лупят целенаправленно по миротворцам... – заметил старший лейтенант Маврин. – Насколько я понимаю международное законодательство, это военное преступление...

– А минометы на пост с нашими парнями нацеливали зачем? – спросил Ведьмин. – Попугаи хотели попугать?

– Стреляют не только по миротворцам. Долбают весь город, все жилые кварталы... А это что, не военное преступление? – сказал капитан Локматов. – Такие ублюдки любят других долбать, но страшно вопят, когда их долбают... Ну доберусь я до них...

– Я им не завидую.