— Я прошу тебя поехать со мной. — В голосе леди Каролины появились стальные нотки.

— Мы обязательно пообедаем вместе на следующей неделе или в крайнем случае через неделю. Но на бал я не поеду.

Леди Каролина топнула ножкой:

— Право, Грэнби! Ты стал таким несносным и, я должна отметить, крайне невнимательным.

— У меня и в мыслях этого не было. В конце концов я же строю этот дом для тебя.

— Дом! Всегда дом! Опять этот дом! — воскликнула леди Каролина. — Разве ты не можешь понять, что мне нужен ты, а не эта груда кирпича и известки? Есть куча домов, которые можно было бы давно купить за намного меньшие деньги, чем ты тратишь на этот.

— Ты всерьез полагаешь, что я способен приобрести дом, построенный для того, чтобы отвечать чужим вкусам? — спросил граф.

— Какая разница, как выглядит дом снаружи? — удивилась леди Каролина. — Если он удобен, роскошен и в нем можно принимать гостей, его внешний вид не имеет никакого значения.

Граф молчал, но Дарсия могла представить, как сжались его губы.

— Ты тратишь время на этот дом, — продолжала она, — а мною пренебрегаешь. Между прочим, об этом уже начинают сплетничать.

— Так вот что тебя беспокоит!

— Разумеется, беспокоит! То, что ты столько времени проводишь здесь, не имело значения зимой, но сейчас, в разгар сезона, когда тебе полагалось бы ездить со мной на балы, в Оперу и на десятки приемов, это недопустимо! Это унижает, и мне крайне неприятно постоянно отвечать на вопросы, где ты и чем занимаешься.

— Но все, вероятно, и так знают, где я.

— Когда я говорю правду, никто мне не верит! — перебила его леди Каролина. — Не сомневаюсь, что в свете считают, будто ты прячешь здесь, в лесах, хорошенькую любовницу, которую находишь более соблазнительной, чем я!

Леди Каролина подняла на графа свои голубые глаза и была так обворожительна в этот момент, что он воскликнул:

— Ты знаешь, что это невозможно!

— Это все, что я хотела тебе сказать! Если ты хочешь доказать, что по-прежнему любишь меня, ты должен поехать в Лондон.

Граф не отвечал, и она подошла вплотную к нему.

— Мы могли бы пообедать сегодня вечером в твоем лондонском доме. Конечно, мне придется сказать маме, что мы будем не одни, что у тебя большой прием, иначе она придет в ужас.

Словно не устояв перед ее красотой и выражением глаз, граф обнял ее.

— Ты не получишь от меня поцелуя, — прошептала она, — если не пообещаешь провести этот вечер со мной.

Граф не ответил, просто склонился к ней и начал целовать. Наступило молчание, которое показалось Дарсии вечным.

Затем граф сказал:

— Мы проведем вечер вместе. Возвращайся в Лондон, а я скоро приеду.

— Ты очень мне дорог, Грэнби, милый, и нам о многом надо будет поговорить. — Что-то ненатуральное было в ее голосе, когда она добавила почти шепотом: — …особенно о нашей свадьбе.

— Она состоится сразу же по окончании строительства.

— А когда это будет?

— Возможно, через пять или шесть месяцев.

— Как долго! Я думала, мы обвенчаемся летом. Помолчав немного, граф сказал:

— Мне не хотелось бы говорить об этом сейчас.

— Я уверена, Грэнби, дорогой мой Грэнби, что ты сделаешь, как я хочу!

На это граф ничего не ответил, и леди Каролина поспешила сказать:

— Надеюсь, ты проводишь меня до кареты. Дарсия не могла удержаться, чтобы не бросить хотя бы мимолетный взгляд на женщину, которую до этого видела только однажды, и осторожно приоткрыла дверь.