|
Извини… Просто не свети меня, и все тут, а то мой заказчик обидится. Типа я на его бабки для вас сюжеты собираю. Все, Дин, лови. Давай… Да, еще… Мне деньги нужны. Дин. Лучше завтра. Сразу за все три сюжета… На кредитку… Пока. «Козел». Ну вот и разобрался, наконец, с халявкой. Самое неприятное в левых заказах — это когда в редакциях брезгливо морщили лоб из-за малейших косяков с качеством картинки или звуком. Хотя сами новостники (те, кто сидел на зарплатах) легко могли даже из конфетки сделать какашку. Приходилось учитывать за них каждую мелочь. Качество — это имидж. Смертин относился к своему имиджу ревностно. Алексей немного успокоился, поколдовал у ноутбука и налил себе чай. Две недели в этом свинарнике — и по нулям. Информации не прибавилось ни на грош. Ни оборудования, ни карт и, что самое важное — проводника. Он пытался пробиться в полулегальный бар, в котором, по слухам, собирались местные сорвиголовы. Только зря потратил время. В этом забытом Богом месте все друг друга знали. И, в отличие от тысяч других Богом забытых мест, к приезжим относились с подозрением. Алексей никак не мог понять — почему? Никакого гостеприимства. Ни тебе хлеба-соли для дорогого гостя с видеокамерой, ни «а меня покажут по телевизору?», ни «все тут разворовали, все пропили», ни дружеских похлопываний по плечу и приторных разговоров с главой администрации о бурном экономическом росте района. Только военные, как всегда, были в своем репертуаре — разговаривали коротко, холодно и аккредитации, естественно, не дали. В Зону нет аккредитации. И теперь Смертин тупо ждал звонка киевского коллеги. Тот обещал все устроить. «Ну да, вот прямо из Киева все и устроит», — в очередной раз подумал Алексей, разжевывая конфету. Телефон разродился «Облаками» Дельфина. Он любил эту старую песню. Воспоминаний с ней было связано немало — лето, Москва, прекрасная незнакомка, грациозно замершая у киоска с музыкальными дисками… А еще пыльная грунтовка, дребезжащий «уазик», беззубый и какой-то сморщенный афганец-проводник за рулем, наушники, громкость побольше, чтобы не слышать выстрелы… Весело тогда было. Эти «Облака» будто преследовали его всю жизнь. На экране высветилась бородатая рожа со здоровенной родинкой на щеке и подпись: «Вася 2 Москва». — Здоров. Кто тебе слил? Ну да, у Зоны я. Толку-то… Не, Вась, извини, съемки уже куплены. Ну да. Бумажки тоже подписывал… Не, и не проси, не продам. Тем более что пока и нет ничего… Вась, я все решил… Да нет тут никакой радиации. Да что ты веришь этим желтым бредням! Ни одного достоверного репортажа… Мне заказано прямо из центра… Ты что, псих?! Не, на ЧАЭС я не пойду, но один из объектов в девяти километрах от нее… Так, хорош меня прессовать, чекист хренов. Больше ничего не скажу. Увидимся… Быстро утекает информация. Не хуже воды из сливного бачка, поэтому и назвали честно и без всяких купюр — сливом. Самое интересное, что он в Украине, а слив — в Москве. Если уж Вася узнал, то местным «спеццензорам» вообще ничего не стоит. Понабрали петухов, вот они и кудахчут. Этого нельзя, это вырезать, звук выровнять. Совсем работать не дают. Готовы в прямую кишку залезть, если узнают, что там тоже съемки намечаются. Телефон убрать не успел. |
