– Откуда же это знали вы? Мухамед замялся.

– В чем дело? Вы не хотите говорить? – спросил следователь, в возбуждении засовывая в рот сигарету. – Боитесь опозорить мертвую?

– Боюсь, что вы это всем расскажете. Я буду выглядеть ее сообщником.

– Сообщником?

– Я не один знал, что она любовница Ибрагима. – Мухамед, казалось, был смущен. – Знали еще несколько человек. Но все молчали. Даже близким не говорили. Такие вещи лучше сохранять в тайне. Зачем портить девушке жизнь? Вдруг образумится? Ей сватали трех женихов на родине. Она всем отказала, потому что любила этого негодяя. Для ее семьи известие об этом было бы большим ударом. Это страшный позор. Поэтому я молчал и все молчали.

– Откуда же вы все-таки узнали это?

– Она училась в Москве, Ибрагим в то время приезжал… Тогда они и сошлись. Я случайно узнал, некстати вошел в комнату. Когда она позвонила и попросила принять ее, я сразу понял, зачем, ей нужно в Москву.

– Почему же она не захотела остановиться у любовника?

– Все сразу бы вышло наружу!

– Она могла быть его сообщницей?

– Фатиха? Она была чистая девушка, – запротестовал Мухамед. – На мертвую все можно свалить, но я утверждаю – она не могла ни украсть, ни предать. Тем более убить. Нет-нет, это невозможно!

– Как вы думаете, насколько был с нею откровенен Ибрагим? Она могла знать об убийствах?

Мухамед засомневался, хотя Фатиха вообще в последние дни была очень печальна и подавлена. Ему иногда даже казалось, что она сходит с ума. Было очень тяжело смотреть на нее. Он и теперь не может прийти в себя. Какая страшная смерть! Какой позор! И все это придется как-то сообщить ее отцу… Единственная дочь! Умница, в Москве училась…

– Значит, все случившееся было для вас полной неожиданностью?

Мухамед сказал, что иначе и быть не могло! Иначе он бы помешал ей! Но она так спокойно себя вела… Он думает, что она заранее обдумала этот поступок. Вела себя так, словно все предусмотрела.

Наверное, она решила умереть еще накануне, когда узнала, что Ибрагим арестован. Она была очень предана этому негодяю. Наверное, поняла, что его не ждет ничего хорошего. А может, вдруг увидела, в каком позоре жила до сих пор.

– Хорошо Подпишите здесь.

Мухамед подписал протокол допроса и умоляюще посмотрел на следователя.

– Нельзя ли мне увидеть этого мерзавца?

– Зачем?

– Из-за него погибла Фатиха… Вы ему сообщите?

– Подумаем.

– Скажите ему… Если у него есть хоть капля совести, он во всем сознается.

– Он и так во всем сознался. Сейчас мы поедем на вашу квартиру. Надо осмотреть вещи покойной.

– Пожалуйста. Но я все же прошу вас – сообщите Ибрагиму. Может быть, это произведет на него впечатление и он еще в чем-нибудь сознается Я уверен, что это далеко не все.

– Вот как? А мне иногда кажется, что этого уже слишком много.

Мухамед пристально посмотрел на следователя, но не спросил, что тот имел в виду. Сунул в пепельницу дотлевший до фильтра окурок и сказал, что готов ехать.

– Это все вещи вашей подруги?

– Я не знаю. – Лена стояла у окна, прислонившись бедром к подоконнику, рука лежала на голове сына. Мальчик сегодня не отходил от нее ни на шаг, возможно потому, что с Иссой было невесело. На полу стояла сумка Фатихи, оттуда высовывалось тряпье, обувь, арабская газета. Все лежало вперемешку.

– Вы жили с ней в одной комнате?

Она подтвердила.

– Вы меня арестуете?

– За что? – изумился он.