– Тушь плохая, Лена, а вот помаду посмотри… – раздался позади тихий голос Сафара. Она быстро обернулась, встретила его взгляд. Теперь он не прятал глаз – напротив, смотрел как-то напряженно, и это напряжение не вязалось с его словами:

– Ты пользуешься коричневыми тонами?

– Пользуюсь, – ответила она.

Абдулла не показывался из закутка, оттуда слышался его голос – он все еще говорил по телефону. Она знала его привычку говорить часами и поняла, что Сафар нарочно подошел к ней.

– Тогда я посмотрю для тебя помаду… – Он стал копаться на полках, разбирая красные коробки, в которых помада была упакована по двадцать штук. – Вот красивый тон, золотистый. Его у нас больше всего берут. Вот розовый бледный. Тебе нравится? Где ты живешь?

Последний вопрос он задал едва слышно, и она не была уверена, что правильно его поняла. Но, увидев его отчаянные глаза, так же тихо спросила:

– Что происходит, Сафар?

– Ты живешь у Абдуллы?

Теперь его голос был совсем не слышен – она все поняла по движению губ. Наклонилась поближе к его уху и прошептала:

– У Мухамеда. Что такое?

– Вот замечательный тон – морковный! – неожиданно громко сказал Сафар, хотя в этот миг никакой помады ей не показывал.

Она поедала его глазами, на языке вертелась тысяча вопросов.

– Сафар, я тебя умоляю… – прошептала она. – Что творится?!

– Леночка, пока можно, уйди оттуда… – отвечал он, не сводя глаз с закутка. Абдуллы не было видно, зато его было слышно – он был целиком поглощен беседой – Уйди, только выбери хорошего друга… Не араба… Не говори им, что это я тебе сказал… Вот еще помада! – Теперь он говорил громко. – Возьмешь? Самый лучший тон, самый ходовой в этом сезоне. Все четыре тебе дарю.

– Спасибо, – так же громко ответила она. – Ты не разоришься?

– Что ты, это же не «Диор»!

Они почти орали, и ей подумалось, что как раз такой громкий разговор может вызвать подозрения у Абдуллы. Так это случилось или нет, но тот закончил разговор, вышел к ним и сказал, что надо выпить кофе, а потом Леночку ждут в другом месте. Она не спросила в каком – слишком была растерянна и напугана. Ее мучила мысль о сыне – оставить его бог знает на кого! Ей смертельно хотелось поговорить с Сафаром – начистоту, в полный голос, без свидетелей. Чего он так боялся? Почему предупреждал? Что имел в виду? Ей нужно уйти от Мухамеда? Но как это сделать теперь, когда тот заплатил долги! Замкнутый круг. Идиотизм! Она повторяла это слово про себя все время, пока они в молчании допивали холодный кофе, пока Сафар прощался с нею, заворачивал для нее отобранную помаду, которую она так и не рассмотрела, пока они с Абдуллой шли к автобусной остановке…

– Ой, – сказала она вдруг, останавливаясь и морщась.

Абдулла удивленно посмотрел на нее.

– Что случилось?

– Понимаешь, когда мы там были, мне хотелось зайти в одно место… – Лена притворно смутилась. – Подожди меня тут, я сейчас.

– Вот тут рядом кафе – Абдулла слегка улыбнулся. – Да ты не стесняйся, иди. Мы же столько прожили в общаге рядом, зачем стесняться?

– Нет-нет, я в магазин сбегаю.

Абдулла, к ее удивлению, кивнул. Она побежала в магазин – сперва побежала, потом заставила себя идти. Спиной она чувствовала взгляд араба. Открывая дверь магазина, обернулась – Абдулла курил и не смотрел в ее сторону.

Она поднялась по лестнице на второй этаж, прошла через торговый зал, попросила одну из скучающих продавщиц отпереть для нее кодовый замок на двери, ведущей в складское помещение.