Танцевать.

Да, я начала воспринимать это именно так. Я проработала здесь три месяца, и за это время стала самой популярной танцовщицей. Меня постоянно требуют для сеансов в VIP-комнатах. За вечер я танцую три сета, и за каждый я получаю, по меньшей мере, по сто долларов. Я беру двадцать за танец на столе, пять за приватный, а за танец в VIP-комнате цена начинается от 150.

Меня до сих пор тошнит перед каждым выступлением, и я все еще засыпаю в слезах каждую ночь. Я ненавижу быть стриптизершей. «Экзотической танцовщицей». Это не танцы, это — непристойный эпатаж. Это шоу с целью заставить мужчин хотеть меня. Меня лапали так часто, что я сбилась со счета, а гнусных предложений было еще больше. Мне предлагали тысячу долларов, чтобы «развлечь» какую-то знаменитость на час в приватной обстановке. Я отказалась.

Теперь меня берут в интернатуру в «Fourth Dimension». Я хорошо там ориентируюсь, разбираюсь в документах, стенографирую, работаю на настоящих продюсеров. Я надрывала задницу, чтобы стать интерном, и работала еще усерднее в качестве ассистента в «Fourth Dimension» в надежде, что меня заметят и разрешат работать над настоящим проектом. По-видимому, у меня все получилось.

Джон Казанцидис — важный продюсер, известный тем, что у него глаз наметан на сильные, интересные сценарии. За последние десять лет он работал над несколькими популярными фильмами, включая последний блокбастер по книге «И восходит солнце³». Он всегда был вежлив со мной, и, кажется, всерьез воспринимает меня в качестве студента киношколы. Он партнер студии, поэтому работать с ним напрямую очень выгодно. Мои однокурсники сходят с ума от зависти.

Я жду за дверьми его офиса, пока Лесли, его секретарь, не получает ответ по внутренней связи и приглашает меня войти. Мистер Казанцидис, или Каз, как он сам просит себя называть, высокий и коренастый с густыми черными волосами и темно-карими глазами. Он так и источает властность, могущество и богатство, при этом не выставляя это напоказ. Для мужчины в возрасте он очень привлекательный и обаятельный.

Он показывает на большое кожаное кресло перед своим рабочим столом, прижимая телефон к уху. Он слушает еще несколько секунд, после чего прерывает разговор на греческом и кладет трубку.

— Прошу прощения, Грэй. Я разговаривал с матерью, — он улыбается мне, демонстрируя белые зубы.

— Нет проблем, сэр. Я думаю, это прекрасно, что вы разговариваете со своей мамой.

Он кивает:

— Матери очень важны. Ты вообще видишься с семьей?

Я пожимаю плечами. Я старалась избегать разговоров о себе или о семье.

— Не особо. Моя мама умерла, а мы с отцом... ну, мы не в хороших отношениях, к несчастью.

Каз хмурится:

— Мне жаль твою мать. Как она умерла?

— Опухоль мозга, — я вытаскиваю мой новый, подаренный фирмой айпад из сумки и открываю новый документ в готовности делать заметки. — Какое у меня задание, сэр?

Каз откидывается и вертит ручку в руках.

— Можешь убрать его, — он показывает на планшет. — Оно очень простое. Ты будешь прямым посредником между «Fourth Dimension» и главным актером в нашем новом фильме. Мы партнеры в ремейке «Унесенных ветром», и я знаю, тебе не нужно объяснять, насколько важен этот проект. Оригинальный фильм — культовый элемент американской культуры.

— Да, сэр, — я засовываю айпад обратно в сумку и скрещиваю ноги, внимательно слушая.

— Я выслал тебе все нужные файлы, касающиеся фильма, включая описание твоего задания. Прежде чем прийти завтра, изучи все аспекты проекта. Съемки начнутся в следующем месяце, так что пока не нужно делать ничего особенного, но твое задание начинается прямо сейчас, — Каз наклоняется вперед и откладывает ручку.