– «Ауди» Евстигнеева стоит на ведомственной стоянке. Водитель не знает, где он! Но один из охранников вроде бы видел, как Евстигнеев десять-пятнадцать минут назад вышел из бокового подъезда и сел в какую-то машину!

– Так вроде или точно? – нервно спросил замдиректора. – И в какую машину?

Начальник охраны на миг задумался, потом бросил трубку на аппарат и сказал:

– Идемте!

Минуту спустя они уже вошли в большую комнату, заставленную мониторами. Это был пост камер наружного наблюдения.

Двое сотрудников вскочили со своих мест.

– Третий боковой подъезд! Мне нужна картинка примерно пятнадцатиминутной давности! Быстро! – приказал начальник охраны Думы.

Один из сотрудников тут же бросился к пульту. Изображение на одном из больших мониторов прыгнуло. Вместо статичного вида Горбатого мостика на нем возник один из подъездов Думы. Люди и машины на картинке вдруг остановились и тут же с головокружительной быстротой помчались назад.

– Стоп! – скомандовал начальник охраны Думы, что-то узрев в непостижимом мелькании на экране. – Чуть вперед… Стоп! Теперь назад! Так… Воспроизведение… Ага! Вот он!

– Вижу! – проговорил замдиректора ФСБ, наклоняясь к монитору.

На экране было видно, как из подъезда быстро вышел зампредседателя комитета по безопасности Евстигнеев. Оглядевшись по сторонам, он сбежал по ступенькам, и тут же со стоянки к нему тронулась машина.

«БМВ» с затемненными стеклами.

Задняя дверца распахнулась еще на ходу. Евстигнеев нырнул на заднее сиденье, машина быстро тронулась с места и исчезла из виду.

– Номер! – быстро сказал замдиректора, вытаскивая телефон. – Мне срочно нужен госномер!

– Давай увеличение! – приказал оператору начальник службы охраны Думы. – В темпе!

Оператор защелкал компьютерной мышкой. Секунд тридцать спустя он увеличил возвращенное изображение машины. Замдиректора наклонился к монитору и быстро продиктовал в трубку буквы и цифры.

Номер был не думским, просто московским, но «блатным». Кроме того, на лобовом стекле машины был укреплен спецпропуск, выданный думской охраной.

– Выясните, кому его выдали и когда! – сказал замдиректора. – Мне это надо знать как можно скорее!

Свернув на небольшую полянку, внедорожник остановился, подняв облачко пыли. Из передней дверцы выскочил тип привычно кавказской наружности. Оглядевшись по сторонам, он распахнул заднюю дверцу.

На полянку шагнул еще один кавказец. В отличие от Артура, одет он был безвкусно, если не сказать вульгарно. Обычные джинсы с кроссовками «Адидас» дополняла спортивная куртка другой фирмы. На вид этому человеку было лет тридцать, и богатырем назвать его было нельзя.

Кавказец был сухощавым и жилистым. Его лицо было гладко выбритым.

Однако Евстигнеев тут же узнал его. Все-таки он много лет проработал в прокуратуре и часто имел дело с фотографиями преступников. Поэтому он сразу определил по стабильным признакам портрета, что на встречу с ним приехал Абдарханов – один из немногих еще не уничтоженных полевых командиров Ичкерии.

За Абдархановым тянулся длинный кровавый след. МВД, прокуратура и ФСБ разыскивали его уже много лет. Летом прошлого года он угодил в засаду службы безопасности президента Чечни, но чудом сумел уйти, оставив всех своих подчиненных на поле боя…

И вот теперь Абдарханов в Москве. Евстигнеев невольно вздохнул.

Террорист, находящийся в федеральном розыске, спокойно разъезжает по Москве на навороченном джипе. И не просто разъезжает, а шантажирует депутатов.