Джамиля на мгновение нахмурилась.

– Моя племянница из-за собственного безрассудства и доверчивости попала в руки к страшному пирату аль-Вахиду. Он уверял ее, что договорился о выкупе мужа. Посмотри на свою жену – сейчас ее красота подобна цветущей розе. Но когда их с Лейлой забрал с пиратского судна алжирский работорговец, невольницы были как две изможденные тени. А потом изнурительное заключение в гареме капризного старика, внезапная встреча с мужем, ставшим по воле судьбы игрушкой в руках коварной женщины… Дальнейшее ты знаешь. – Джамиля тяжко вздохнула. – Не забывай же о том, что я рассказала тебе, отважный капитан. Прости своей жене былые капризы и люби ее так, как она того заслуживает.

Взглянув на мужа из-под опущенных ресниц, Элизабет вспыхнула, словно сухая травинка. Все оттенки чувств смешались во взгляде Леона. Это была и беспредельная любовь, и мучительная боль, и откровенное желание прямо здесь наказать ее, за то, что она так долго скрывала от него правду. Опасаясь разрыдаться на глазах и без того расстроенных Джамили и Касим-бея, девушка отвернулась от мужа и стала прощаться с родственниками.

– О моя прекрасная сестра, как же ты похожа на своего отца! Такая же бесстрашная и решительная, как мой дорогой дядюшка Стивен, да подарит ему Аллах долгие годы, – восхищенно произнес Касим-бей, в последний раз сжимая Элизабет в объятиях. – Как жаль, что я не смогу познакомить тебя с моим наследником Селимом – с искренней горечью добавил тунисский правитель. – У него такие же чудесные изумрудные глаза, такая же гордая посадка головы, тот же нос и подбородок. У английского рода Девери сильная кровь!

* * *

Последние громады тунисских судов остались позади. С невольной тоской всматривалась Элизабет в исчезающие очертания величественной крепости, где остались Касим-бей и его блистательная супруга. Как бы ей хотелось отправиться вместе с родственниками в Тунис, увидеть роскошный дворец Касим-бея, встретиться с многочисленными кузинами и кузенами. Но, увы, она не могла позволить себе такую роскошь. Ведь в Англии ее ждали несчастные родители, о которых она теперь вспоминала каждый час. Пока надежды обрести свободу не было, Элизабет заставляла себя не думать о близких, избегая лишних страданий. Но теперь она просто умирала от нетерпения вернуться домой. Как удивится отец, когда увидит, что его дочь изменилась и перестала быть избалованной эгоисткой!

К беспокойству о родителях прибавлялось еще одно. Прошло уже три часа, как огромный корабль, подаренный тунисским правителем, покинул гавань. Но до сих пор Леон даже не заглянул в каюту жены, убранную роскошными тканями и пышными коврами. И с каждой минутой Элизабет все больше начинала тревожиться. В чем дело? Неужели он не может простить ей ее скрытность? Так сильно обиделся, что даже не желает ее видеть?

Дверь каюты с треском распахнулась, и Элизабет невольно попятилась назад, ощутив внезапную вспышку испуга. Наступив на край просторного балахона, девушка потеряла равновесие и едва не упала, но Леон успел подхватить ее. Сильные руки мужа хорошенько встряхнули Элизабет, а затем он с негодованием посмотрел в ее расширившиеся, глаза.

– Как ты могла?! – возмущенно воскликнул он, сверля ее своим пылающим взглядом. – Как у тебя хватило ума скрыть от меня истинную причину появления в гареме Мехмет-Али? А если бы Джамиля не рассказала мне об этом? Ты так бы и молчала до конца своих дней, упрямая гордячка?

Элизабет попыталась принять надменную позу, но ее губы тут же растянулись в дурацкой улыбке.