Наша индустрия никогда не была связана по рукам и ногам рыночной необходимостью выпускать только ширпотреб и могла сконцентрироваться на действительно важных и крупных делах. Теперь требуется лишь одно: развязать руки ведущему классу - технократии.

Вернемся в екатерининские времена. Еще не произошел переворот, у власти незадачливый муж Екатерины Петр III, а уже произнесено главное слово четвертой фазы: "Дворянам службу продолжать по своей воле, сколько и где пожелают". В Манифесте 18 февраля 1762 года призналась "польза службы и учения, которые устранили грубость и невежество и укореняли благородные мысли, а потому нет необходимости принуждать дворян к службе". Разрешалось даже служить за границей(!).

Так что три фазы взращивают гомункулуса, а четвертая освобождает его из реторты. В этом разгадка всех чудес четвертой фазы.

Именно сочетание полной внешней свободы с сохранением внутренней преданности государству (а не себе лично) дает высшие достижения всей мировой истории. Ключевский писал по поводу екатерининского "Наказа": "Государство в вас самих и в ваших домах, а не в казармах и канцеляриях, в ваших мыслях, чувствах и отношениях".

Государственная идея наиболее эффективна не в первой фазе, когда она ощущается смутно и как бы подсознательно; и не во второй, когда она навязывается насильственно; не в третьей, когда от неё не дают избавиться и убежать; а именно в четвертой, когда она становится осознанной необходимостью.

Однако дело не только в осознании и неконтролируемом добровольном служении государству. Абстрактной преданностью не получишь столь мощных плодов.

Крестьяне служат дворянам, поскольку те служат государству, но при освобождении дворян от службы и крестьяне вроде бы должны освободиться, но не тут-то было... Екатерина II подумывала об освобождении крестьян, но время для этого ещё не пришло.

Аналогичные процессы можно видеть и сейчас. Технократия и рабочий класс - вот две стороны нашей жизни, причем технократия получает свободу от прямой службы государству. Теперь технократы вольны заниматься гуманитарными проблемами, коммерцией, вернуться на землю, даже "уехать за границу". Рабочий же класс по-прежнему прикован к квартире, зарплате, трудовой книжке, пенсии и т. д.

Сказанное касается только метрополии, а метрополия, истинная Россия это то место, где стоят фабрики и заводы, где есть аграрные территории, на которых производство стало поточным, а крестьянин превратился в служащего, пролетария.

Так и войдем в золотой век: химики, ушедшие в коммерцию, физики, занятые политикой. И математики, ведающие идеологией... А что удивляться, разве не военный класс (дворянство) в свое время создал великую литературу, да и все остальное заодно.

Вот историк Сергей Платонов пишет о дворянстве: "Грамотою 1785 года (в нашем цикле это будет 2013 год. - Авт.) завершен тот процесс сложения и возвышения дворянского сословия, какой мы наблюдаем на всем пространстве XVIII века. При Петре Великом дворянин определялся обязанностью бессрочной службы и правом личного землевладения, причем это право принадлежало ему не исключительно и не вполне. При императрице Анне дворянин облегчил свою государственную службу и увеличил землевладельческие права. При Елизавете он достиг первых сословных привилегий в сфере имущественных прав и положил начало сословной замкнутости; при Петре III снял с себя служебную повинность и получил исключительные личные права.