Лена язвительно хмыкнула:

— Почему! Мне решила нагадить. Бог шельму метит. Хотя…

Она не договорила.

— Может быть, — отчеканил я. — Но ты понимаешь, зачем я ввязался в эту тему⁈ Здесь только одна причина. Только одна, и никакой другой!

Лена слегка нахмурилась:

— Ты решил подробнее узнать про Беззубцева?

Я торжествующе рассмеялся:

— Елена Игоревна! Вам когда-нибудь поставят памятник как самой умной бабушке планеты. Ну, когда вы станете бабушкой, конечно!..

— Ох, болтун! Сам… дедушка!

— Потенциальный. Конечно! Но ты представь: я ведь узнал! И узнал такое, отчего уши в трубочку сворачиваются.

— А, значит у меня сейчас свернутся?..

— Ты их пальчиками придержи, вот так, — и я показал, как.

Она постаралась не засмеяться, но я видел, что она совсем оттаяла, и верит моим словам, и очень хочет узнать то, что мне известно. И, конечно, я поделюсь. Только придется еще потрудиться.

— Готова? Ну отлично. Но прежде… — я понизил голос и обернулся, и Лена тоже послушно оглянулась — психологический крючок сработал. Я заговорил напористо, с четкой отсечкой слов: — Прежде вот что. Сперва ты мне расскажи, как ты это узнала. Все подробности, какие есть! Это важно. Важнее некуда.

— Так… подробностей-то кот наплакал.

— Понимаю. Но все, что есть.

Лена сосредоточилась.

— Ну, значит, так…

Я узнал, что она в обед решила забежать в отдел кадров…

— Соскучилась?

— Да как тебе сказать… Тут сложный синтез чувств, — она приосанилась, понимая, что выразилась глубоко.

— Понимаю, — сказал я.

Словом, забежала. В самом приподнятом настроении. Можно сказать, в радостном. И застала там полное смятение. Женщин с перекошенными лицами и начальника, держащегося за живот и пьющего лекарство из бутылочки «Товарищество В. К. Феррейнъ». От ошеломляющего известия у него внезапно обострилась язва.

И все они дружно накинулись на Лену и обрушили на нее ужасную новость.

— Так, — прервал я. — С этого места подробнее.

Но подробностей на самом деле было немного. В кабинете начальника раздался звонок. Мужской казенный голос предупредил, что звонят из милиции, и без эмоций поинтересовался, известна ли абоненту Лариса Юрьевна Семенова…

Я подумал, что при жизни даже не знал ее фамилии! Вот как бывает.

У начальника екнуло в груди. Лариса Юрьевна утром не явилась на работу, но это бывало и раньше, и она всегда исправно предоставляла врачебные справки. Поэтому он не взволновался. Но звонок из милиции!.. Язва в желудке вдруг запульсировала острой болью, а казенный голос равнодушно сообщил, что гражданка Семенова обнаружена мертвой в своей квартире.

— Информирую вас как работодателя, — проговорил этот служебный робот. — Ведется следствие.

И положил трубку.

Это произошло минуты за три до появления бывшей коллеги, ныне студентки Никоновой. Ошарашенный начальник, заикаясь, передал услышанное подчиненным, вогнав всех в моральный ступор. Такими их и застала сияющая Лена.

— А вот теперь… — с ударением сказала она, — теперь, пожалуй, самое главное.

Глава 5

Лена по-настоящему не успела воспринять сказанное. Стояла, хлопала роскошными ресницами, тоже испытывая мгновенную окаменелость чувств и мыслей. И в этот миг в помещение ворвалась вытаращенная сотрудница ректората — рядовой клерк, шут знает, как по отчеству, все ее звали Оксана-кофеварка. За избыточную кипучесть по жизни и действительно талант сногсшибательно готовить кофе.