– Отдал тебе ключ!

– А что ты сделал еще до этого? Ты подобрал ключ, который я видел в замке. Выпрямился. Перевел дыхание. И вот так ударил кулаком по ладони левой руки! – Марк сам ударил кулаком по ладони, на секунду сведя руки, после чего опустил их. – Лишь после этого ты протянул мне ключ и сказал: «Открывай». В этом-то и был фокус, Тоби. В подмене ключей. Тот, что ты протянул мне, был настоящим ключом, тем самым, что сейчас лежит на столе. Но в замочной скважине я видел не его. – Марк сделал паузу. – Короче говоря, Тоби, – сказал он, – ключ в дверях был макетом. Фальшивкой.

– Но этого не могло быть! Он бы не подошел, да и ты бы заметил, что это фальшивка, когда проталкивал его.

– Отнюдь. Подошел бы почти любой ключ примерно таких же размеров – если предварительно поработать над ним. Могу показать, как ты это сделал.

Марк взял со стола ключ и поднес его к свету. Большим пальцем он провел по стержню ключа от головки к фланцу, так что тот скрылся из виду под подушечкой большого пальца.

– Предположим, что у тебя есть еще один ключ. Например, это мог быть ключ от гостиной в бунгало. Я знаю, что он исчез: прошлым вечером я видел, как из замочной скважины гостиной пробивался свет, когда включили лампу. – Марк откашлялся. – Кроме того, у тебя есть доступ к набору стальных напильников из мастерской доктора Кента. Работа над ключом могла занять час времени; ты, конечно, покрылся испариной, но в конце концов незакаленное железо не устояло перед сталью напильника. – Марк избегал смотреть на Тоби. – Тебе надо было всего лишь перепилить стержень у фланца. Он упал. У тебя осталась только головка на стержне. – Марк помолчал, собираясь с мыслями. – Остальное было еще проще. Ты вышел из спальни. Закрыл двери. Запер их снаружи настоящим ключом. С внешней же стороны просунул сквозь замочную скважину макет ключа и оставил его там. Если кто-то поглядит в замочную скважину снаружи, он не заметит отсутствия фланца, поскольку головка на другом конце перекрывает поле зрения. – Марк сделал паузу. – «Смотреть снаружи или изнутри – через окошки ничего нельзя заметить». Конечно, нельзя: с обеих сторон ключ выглядит как настоящий. Известное письмо, написанное восемьдесят лет назад, настойчиво подчеркивает, что окна были заперты изнутри; и столь же настойчиво повторяет, что дверь тоже была заперта изнутри.

Марк снова сделал паузу. И снова бросил ключ, который звякнул, упав на столешницу.

– Вот так ты это сделал, Тоби. Когда ты извлекал фальшивый ключ из-под двери, настоящий был зажат у тебя в левой руке. Правой рукой ты прикрыл стержень фальшивки, чтобы скрыть отсутствие фланцев. Ты подменил ключи, вот и все. Теперь ты это признаешь?

– Нет! – произнес Тоби таким странным голосом, что Марк вздрогнул.

– Но ты признаешь все остальное?

– Нет!

– Тоби, я не хочу ввергнуть тебя в неприятности; я стараюсь вытащить тебя из них! Полиция знает, что тут было убийство.

– Значит, полиция в курсе? Ты этого не говорил!

– Да. Им это было известно с самого начала. И теперь мы все выяснили… кроме имени настоящего убийцы…

– Но его-то мы не знаем, не так ли? – сказал Тоби тем же самым странным напряженным голосом. – Нет, клянусь Господом! Мы очень умные, но этого мы не знаем!

– Тоби, что с тобой происходит?

И тут слова Тоби оглушили его, словно пощечина.

– Ты дурак, – сказал Тоби.

Одним рывком он оказался за столом, уставленным цветочными вазами. И тут Марк увидел его лицо, на которое упали розовые отблески, проникающие в комнату из открытых дверей.