Изменить размер шрифта - +
Он гонял поразивший его отрывок до полного изнеможения, пока, наконец, телевизор не возмутился, и по его экрану не побежали косые черно-белые полосы.

– Ну, извини, дружище, – виновато сказал Натаниэль возмущенно трещавшему аппарату. – Отдыхай.

Он откинулся в кресле и закрыл глаза. Картина того, что произошло в кафе «У Йорама» в то трагическое утро предстала перед его внутренним взором. И от этой картины у него закружилась голова.

– Не может быть, – громко сказал он. – Не может…

Натаниэль рывком поднялся из кресла, подошел к телефону. Услышав сонное «Алло», сказанное Маркиным, посмотрел на часы и обругал себя: половина второго. Но вместо того, чтобы извиниться и положить трубку, сказал:

– Срочно приезжай.

И тут же дал отбой – совесть не позволяла выслушивать справедливое возмущение несчастного помощника.

– В конце концов, любая теория нуждается в экспериментальной проверке, – сказал Розовски убежденно. – А на ком еще экспериментировать, как не на собственных безропотных подчиненных?

Саша появился через полчаса, взъерошенный от душа и чрезвычайно сердитый. Правда, сквозь раздражение проступало любопытство: при всех странностях шефа, Маркин не верил, что тот мог поднять его среди ночи просто так, от нечего делать. Поэтому демонстративно посмотрев на часы – и на ручные, и на стенные, висевшие у книжного шкафа, он уселся на диван, всем своим видом выражая готовность слушать.

Натаниэль улыбнулся, сел напротив.

– Что ты думаешь об убийстве Джона Фицджеральда Кеннеди? – спросил он светским тоном.

Маркин, как раз в это время вскрывший банку пива, вытаращил глаза.

– О чьем убийстве? – переспросил он после достаточно продолжительной паузы.

– Об убийстве президента США Джона Кеннеди, – повторил Натаниэль. – Или об убийстве Джи-Эф-Кей, как его называют американцы.

Если поначалу Маркин решил, что ослышался, то теперь он был уверен: Натаниэль сошел с ума.

– Вовсе нет, – возразил Розовски в ответ на эту невысказанную, но явственно читавшуюся на Сашином лице мысль. – Я совершенно нормален. Но прежде, чем я расскажу тебе кое-что, давай посмотрим кусочек одного фильма.

Он отмотал кассету до нужного места.

– Смотри внимательно.

Маркин честно уставился в экран, оставаясь при прежнем убеждении. Правда, теперь у него появились сомнения относительно причин помешательства: похоже, шеф рехнулся все-таки не на криминальной, а на кинематографической почве.

Вновь появился фрагмент документальной съемки убийства американского президента. Крупным планом улыбающийся Кеннеди. Рядом – Жаклин.

И губернатор Техаса. Вот губернатор что-то говорит президенту, вот он наклоняется…

Маркин терпеливо смотрел, время от времени бросая короткие взгляды на шефа.

– Не понял? – спросил Розовски, останавливая фильм. – Смотри еще раз, – он нажал кнопку «Play». – Вот они едут. Вот…

Когда губернатор в очередной раз наклонился вниз, Натаниэль остановил демонстрацию.

– Если не ошибаюсь, он просто завязывает шнурок, – сказал Розовски. – И сразу после этого…

Голова Кеннеди судорожно дернулась, черная кровь, всеобщее смятение.

– Обрати внимание, Саша, – медленно произнес Натаниэль. – Обрати внимание, если бы губернатор не наклонился завязать шнурок в самый момент выстрела, пуля угодила бы точнехонько в голову ему, а не американскому президенту. Следовательно, нужно предположить: либо губернатор участвовал в заговоре и специально наклонился (по-моему, полная чушь), либо произошла трагическая случайность: пуля, предназначавшаяся ему, досталась Джону Фицджеральду Кеннеди.

Быстрый переход