Поговорив со своей подружкой, я набрала Данилу. «Привет! В данный момент я не могу вам ответить. Если у вас имеется сообщение для меня, оставьте его после сигнала», — произнес голос Данилы в записи.

Я подумала, что это к лучшему. Мне было проще говорить, обращаясь к бездушному автоответчику, нежели лично к Даниле. Ведь я уже в четвертый раз переносила нашу встречу. И что бы он ни думал по этому поводу, я на самом деле каждый раз включалась в новое расследование. Если бы я не хотела с ним встречаться, то не стала бы ставить для него заезженную пластинку, а сразу же сказала, что не намерена поддерживать наше знакомство.

Сказав «пока», я почувствовала себя свободной от обязательств и стала собираться в командировку. В соседнюю область я решила отправиться на своей машине. Если не медлить, то к вечеру можно добраться до места, а по железной дороге — только к завтрашнему утру. Время и так было упущено. Кража была совершена сутки назад. Вполне возможно, что Светлана, если это, конечно, она обокрала собственного отца, уже вернулась обратно в Тарасов. Но что-то мне подсказывало, что она вряд ли после праздников появится в университете, ведь там ее будет легко найти. Скорее всего, девушка ударится в бега. А след лучше брать от места преступления.

Глава 2

Соседний областной центр встретил меня красным закатом. Зрелище это было красивое, хотя и не предвещало хорошей погоды. Речкалов подробно объяснил мне по телефону, как найти коттеджный поселок, в котором он проживал, так что я даже не стала пользоваться в городе навигатором. Въезд в поселок оказался свободным — ни забора по периметру, ни будки с охранником на въезде. Камер видеонаблюдения, как вскоре выяснилось, ни у Речкаловых, ни у ближайших соседей не было. Просто раздолье для квартирных воров!

Дмитрий Васильевич, встретивший меня на пороге своего дома, выглядел еще более растерянным и уставшим, чем вчера.

— Проходите! Как добрались? — дежурно поинтересовался он.

— Нормально, мне не привыкать, — ответила я.

— Пойдемте, я познакомлю вас со своей женой, — торжественно произнес Речкалов, будто его супруга являлась знаменитостью и знакомство с ней было для меня честью.

Тамара сидела на диване в гостиной, откинув голову на спинку и манерно приложив руку ко лбу. При нашем появлении она даже не пошевелилась.

— У Томочки мигрень, — пояснил мне полушепотом клиент, а затем обратился к жене: — Дорогая, тебе не лучше?

Удостоверившись, что должное впечатление произведено, Тамара отняла ладонь от лба и нехотя повернула голову в нашу сторону. Вопрос супруга она проигнорировала. Дмитрий Васильевич представил нас друг другу.

— Это я во всем виновата, — обреченно произнесла Тамара. Я уловила в ее голосе легкий южнорусский акцент. — Мне не удалось найти со Светой общего языка. Я вошла в этот дом, по которому до меня ходила Таисия Павловна. Здесь Светлане все напоминало о ней. Она не приняла меня и стала все делать мне наперекор.

— Томочка, не надо себя ни в чем винить, — стал успокаивать жену Речкалов, встав позади нее и положив свои руки ей на плечи. — Ты сделала все, что могла, даже больше. Это я был плохим отцом. Где-то я упустил дочь, а может быть, даже мы вместе с Таисией неправильно ее воспитывали. Тебе столько всего пришлось от нее вытерпеть!

В этой семейной сцене так и сквозила театральщина. Речкаловы упорно делали вид, что их мало заботит судьба похищенных Светой денег, самое главное — это чувство вины, которое они теперь испытывают друг перед другом.

— Скажите, — обратилась я к ним, усаживаясь в кресло, — Света могла знать наверняка, что в доме хранится крупная сумма наличных и где именно она лежит?

Тамара снова схватилась рукой за голову, предоставив право отвечать на этот вопрос хозяину дома.