Прошло несколько рассветов после памятного нападения на Двуногого, но в племени до сих пор чувствовалось напряжение. Коты, как обычно, толпились вокруг Камнегруды, ожидая распоряжений Остроглаза, распределявшего патрули. Во влажном утреннем воздухе чувствовалось приближение дождя, а лежавшая внизу река была подернута рассветной дымкой.

— Чернушка, возглавь охотников, — сказал Остроглаз. — Возьми с собой Гречку и… дай-ка подумать… Скоросвета и Птицекрыла!

Листвяная Звезда была приятно удивлена тем, что Остроглаз поставил «дневную» воительницу во главе патруля. Она хотела одобрительно кивнуть глашатаю, но тут ее снова одолели подозрения. Вдруг Остроглаз сделал это с каким-то умыслом? Птицекрыл был одним из лучших охотников племени, и он никогда не скупился на едкие замечания по поводу нерасторопности и никчемности домашних котов.

Листвяная Звезда хмуро уставилась на своего глашатая, скользнув недоверчивым взглядом по его умным зеленым глазам и лоснящейся рыжей шерсти. Что у него на уме? Она знала, что Остроглаз был непревзойденным воином и превосходным глашатаем, но не могла отделаться от ощущения, что Остроглаз нарочно провоцирует ссоры в племени.

— Ох, как же я соскучился! — весело промяукал Шустрик, подбегая к Листвяной Звезде. — Как хорошо снова очутиться здесь!

Листвяная Звезда кивнула.

— Мы тоже скучали по тебе. Как ты себя чувствуешь? Совсем поправился?

— Да, я здоров! Я… — Он вдруг раскашлялся, и Листвяная Звезда испуганно встрепенулась. — Нет, ничего страшного, — заверил ее Шустрик, справившись с приступом. — Это пройдет. Мне не терпится снова начать тренироваться! Только знаешь, я пока не смогу проводить в лагере целый день, — добавил он, снова закашлявшись. — А то мои домашние будут беспокоиться.

При упоминании о Двуногих его глаза засветились искренней любовью и нежностью. Листвяная Звезда поежилась. Интересно, каково это — жить среди Двуногих? За последнее время она поняла, как глубоко заблуждались коты, обвинявшие домашних котов в том, что они выбрали свой путь только из-за любви к легкой жизни. Если бы все было так просто! Но нет, Двуногих и их котов связывали искренняя любовь и привязанность. Вправе ли соплеменники требовать от своих товарищей предать эту любовь? И разве предательство перестает быть предательством только оттого, что оно совершено не по отношению к нам?

Нетерпеливо приплясывая на месте, Шустрик остановился возле Билли-шторма, ожидавшего указаний Остроглаза. Когда патрули начали расходиться, в лагере послышался оглушительный писк.

Листвяная Звезда со вздохом обернулась и увидела котят Меднолистой, которые со всех лап бежали к Трилистнице, дремавшей на песке возле ручья, прикрыв лапой свой огромный живот.

— Это не Трилистница, а огроменный Двуногий! — надрывался Крапивничек. — Надо напугать его и прогнать, пока он не растоптал весь наш лагерь своими лапищами!

— Я буду Остроглазом! — запищала Сливка. — Я буду самая смелая, самая главная и буду вами командовать!

— Нет, я! Я хочу быть Остроглазом! — возмутился Крольчонок, бросаясь на сестру. Сцепившись, они покатились по песку, только хвосты и лапы замелькали. — И вообще, ты же кошка, а не кот, мышеголовая! Ты не можешь быть Остроглазом!

— А вот и могу, — проскулила Сливка, но неожиданно передумала хныкать и снова повеселела. — Ладно, тогда я буду Кора!

— А я — Хлыст! — объявил Ручеек. — Он самый лучший воитель и смелый, как лев. А ты кем будешь, Крапивничек?

— Я буду Билли-шторм, — ответил котенок.