— Мой милый мальчик! — возмущенным шепотом сказал Симкин. — Даже если ты действительно вырос в хлеву, не следует демонстрировать это так явно! Мне казалось, матушка рассказывала тебе всякие истории из мерилонской жизни. А ведь это — самая звездная история, на все времена! Неужели она тебе про это не рассказывала?

— Нет, — коротко буркнул Джорам. Темные брови юноши сошлись над переносицей.

— Ах! — внезапно заметил Симкин, взглянув на Джорама. — М-м-м... Наверное, я понял, в чем дело... Да, несомненно. Понимаешь... — Он придвинулся к юноше поближе и заговорил, заслоняя губы оранжевым платком: — Этот ребенок не умер. Он родился вполне живым, даже очень живым, как об этом рассказывают. Орал во все свое маленькое горло на протяжении официальной церемонии и в конце концов обгадил епископа. — Симкин замолчал, выжидательно глядя на Джорама.

Лицо юноши помрачнело, по нему пробежала темная тень.

— Ну что, теперь понял? — тихо спросил Симкин.

— Ребенок родился Мертвым, как и я, — хриплым голосом сказал Джорам.

Он опустил взгляд и сцепил руки за спиной, сжав их так крепко, что побелели костяшки пальцев. Джорам заметил, что отражается на хрустальном полу, словно в зеркале. Огни Мерилона, сиявшие далеко внизу, просвечивали сквозь его полупрозрачное, призрачное тело. Призрак мрачно смотрел на Джорама.

— Ш-ш-ш! — снова зашипел на него Симкин. — Да, он родился Мертвым. Но разве так, как ты, милый мальчик? — Он покачал головой. — Нет, он был не таким, как все прочие дети, которые родились в этом мире. Судя по слухам, которые до меня доходили, в его случае Мертвый — это даже преуменьшение. Ребенок не просто не прошел одно из Испытаний. Он не прошел все три Испытания! В нем вообще не было ни капли магии!

Джорам не поднял взгляда.

— Может быть, он не так уж и отличался от некоторых других, как ты думаешь, — пробормотал он.

Очередь медленно продвигалась все ближе и ближе к императорскому алькову. Пристально глядя на свое отражение, Джорам не заметил быстрого, проницательного взгляда, которым окинул его Симкин. Не заметил он, и как Симкин задумчиво покачал головой, поглаживая мягкую каштановую бородку.

— Что ты сказал? — беззаботно переспросил Симкин, притворяясь, что высмаркивается в оранжевый шелковый платок.

— Ничего, — буркнул Джорам и встряхнулся, будто желая пробудиться от кошмарного сна. — Когда же мы наконец туда дойдем!

— Потерпи, мой милый мальчик, — посоветовал Симкин. Он приподнялся над полом на пару дюймов, посмотрел через головы собравшихся и опустился обратно. — Смотри, отсюда уже виден императорский трон. Если повезет, ты можешь даже разглядеть императорскую голову.

Джорам вытянул шею и увидел, что за время этого разговора они подошли к трону гораздо ближе. Он увидел хрустальный трон и несколько раз заметил, как император поворачивает голову, обращаясь к гостям, которые стояли перед ним или вокруг него. Джорам мельком увидел даже императрицу, которая сидела по правую руку от императора — поскольку наследование в династии передавалось по ее линии. Но императора юноша видел гораздо яснее, и, радуясь, что можно чем-нибудь занять ум, Джорам с интересом принялся наблюдать за тем, что происходит впереди.

Император сидел на хрустальном троне, в хрустальном алькове, и казалось, что он невесомо парит среди звезд. Облаченный в ослепительно-белые траурные одежды, освещенный яркими лучами света, струившегося сверху, император не просто походил на одну из звезд — он затмевал собою самые яркие из них. После роскошного, причудливого убранства, которое Джорам видел в других помещениях дворца, хрустальный трон и альков поражали своими простыми, изящными очертаниями и отсутствием каких-либо украшений.