– Ты думал, он убьет тебя? Том Баджерлок?!

– Я знал, кто он. Розмари мне сказала. А еще она сказала, что он куда опаснее, чем я могу вообразить. Одаренный. И всегда ходили слухи о его… пристрастиях.

– Не понимаю.

Короткое молчание.

– Что, возможно, мальчики его привлекают не меньше, чем женщины.

Мертвая тишина. Потом парень рассмеялся:

– Он? Нет, только не он! Для него во всем свете не было никого, кроме леди Молли. Об этом всегда перешучивались слуги в Ивовом Лесу. – Он снова рассмеялся, потом ахнул. – «Постучи дважды, – хихикали кухонные служанки, – а потом подожди и постучи снова. И не входи без разрешения». Никогда не знаешь, когда они с леди Молли решат заняться этим. Мужчины в поместье прямо гордились им. «Старый жеребец еще о-го-го, – говорили они. – В кабинете. В лесах. В саду».

Сад. Летний день, когда ее сыновья разъехались, чтобы искать свою судьбу. Мы бродили среди деревьев, высматривая завязи яблок, говорили, каким будет урожай. Руки Молли сладко пахли полевыми цветами, которые она собирала. Я остановился, чтобы воткнуть веточку гипсолюбки ей в волосы. Она подняла ко мне лицо, улыбаясь. Долгий поцелуй перешел в нечто большее.

– Когда леди Шун впервые приехала в Ивовый Лес, одна из наших горничных сказала, что он, мол, уезжал, чтобы подыскать себе охочую женщину. Это мне повариха Натмег поведала. Повариха тогда той горничной сказала: «Он не такой. Для него никогда не было никого, кроме леди Молли. На других он и смотреть не может». А потом передала Ревелу слова горничной. Ревел вызвал ту девушку и сказал: «Он не лорд Волокита, а помещик Баджерлок. И нечего тут слухи распускать». И велел ей собирать вещи. Так нам повариха Натмег сказала.

Молли пахла летом. Собранные цветы рассыпались, когда я увлек ее на землю. Дикие травы окружали нас хрупкой стеной. Полы одежды нетерпеливо распахнуты, пряжка моего ремня никак не хочет сдаваться… Молли вдруг оказалась верхом на мне, вцепилась в плечи, навалилась, прижала к земле. Наклонилась – обнаженная грудь поверх распахнутой рубашки – и впилась губами в мои. Солнце согревало ее кожу под моими руками. Молли. Молли…

– А теперь? – спросил мальчик. – Ты все еще боишься его?

Юноша ответил не сразу.

– Его следует бояться. Не заблуждайся на этот счет, Пер. Фитц – опасный человек. Но я здесь не потому, что справедливо опасаюсь его. Я здесь, чтобы выполнить наказ отца. Он поручил мне присматривать за Фитцем. Оберегать его от самого себя. А когда дело будет сделано, привести его домой, если смогу.

– Это будет нелегко, – с неохотой произнес мальчик. – Я слышал, как Фоксглоу говорила с Риддлом после той схватки в лесу. Она сказала – он хочет причинить себе боль. Покончить с собой, раз его жена умерла, а дочь пропала.

– Это будет нелегко, – признал юноша со вздохом. – Нелегко.

* * *

Мне снился сон. Неприятный сон. Я не был мухой, но попался в паутину. Странную, сотканную не из липких нитей, а из каналов, по которым я должен был идти. Они были как просеки в непроходимом лесу, окутанном туманом. И я шел – не потому, что хотел, а потому, что не мог остановиться. Я не знал, куда ведет моя тропа, но другой не было. Один раз я оглянулся, но оказалось, что за моей спиной проход исчезает. Я мог следовать только вперед.

Она заговорила со мной:

Ты вмешался в мои дела. Я удивлена, человек. Неужели ты так глуп, что не боишься дразнить драконов?

Драконы не тратят времени на церемонии.