Он подошел так близко, что Наташе просто пришлось сделать шаг назад. Но вместо спасения, она ногой уперлась в стол.

— Ты боишься меня? Я так противен тебе? А вот твоя мать так не считает, когда тратит мои денежки налево и направо. Она считает меня очень привлекательным.

— Виктор Сергеевич, — отстраняясь сказала Наташа, — мне нужно заниматься.

— Зачем? — засмеялся толстяк. — У меня все схвачено. Видишь, все же я заботливый родитель, подумал о твоем будущем.

— Я все равно должна заниматься, — настойчиво повторила Наташа.

Но вместо того, чтобы прислушаться к словам перепуганной девушки, толстяк протянул свою руку, и пальцами, больше напоминавшими сосиски, расстегнул первую пуговицу на ее кофте.

Наташа отдернулась, и прикрыв руками открывшийся участок нежной кожи, испуганно прошептала:

— Пожалуйста, уходите.

— Вот еще. Твоя мать уже далеко не та красавица, какой была несколько лет назад, ты будешь моей компенсацией, за то, что эта стерва все еще живет в моем доме. Или ты хочешь, чтобы эта меркантильная зараза оказалась на улице?

Наташа глотая слезы замотала головой.

— Пожалуйста, уходите, я прошу вас, уходите. — умоляла она сквозь слезы.

— Раздевайся! — разгневанный несговорчивостью девушки закричал толстяк.

— Нет.

— Значит сегодня вечером, я вышвырну вас обеих на улицу!

Наташа закрыла глаза и зажала рот рукой, чтобы удержать нарастающую истерику. Но вместо раскаянья, эта реакция вызвала у возбужденного мерзавца только злость, и размахнувшись, он со всей силы ударил девушку по лицу. Затем грубо швырнул на постель.

Все остальное произошло, словно в страшном кошмаре. Она только чувствовала, как он елозит на ней своим жирным телом, как пыхтит и дышит в ухо. Слезы градом текли по щекам, но она не кричала, понимая, что в логове зверя, это ничего не решит и не изменит. Когда он закончил, то погладил жертву своей похоти по голове и прошептал:

— Надеюсь у тебя хватит мозгов молчать.

Наташа закусила до боли губу и послушно кивнула.

— Хорошая девочка. — сказал толстяк и скатываясь с девушки бросил на прощание — возьмешь деньги и купишь себе что–нибудь. Это моя благодарность, за твою покорность.

Когда он вышел, еле сдерживаясь чтобы не закричать, Наташа зубами вгрызлась в подушку, лишь изредка вздрагивая, вспоминая кошмар, который только что пережила. Она скулила, словно брошенный на растерзание хищникам волчонок, не в силах успокоится, не в силах забыть, не желая понимать, что после такого, жизнь продолжается дальше.

Когда мысли постепенно стали приходить в сознание, а боль утихать, Наташа перестала плакать. Она натянула на себя одеяло и отсутствующим взглядом уставилась в потолок. Слезы продолжали катиться по щекам.

Дверь снова скрипнула, и не ожидая ничего хорошего, Наташа вздрогнула, бросив испуганный взгляд на вошедшего.

— Наташа? — увидев заплаканное лицо дочери, взволнованно спросила Светлана.

— Мам не сейчас, — пытаясь собраться с мыслями, дрожащим голосом ответила Наташа.

— Девочка моя, хорошая, что случилось?

Мама опустилась на край постели, и осторожно провела рукой по влажной от слез щеке.

— Мам, все нормально, — солгала Наташа, — просто я по дому скучаю. По папе.

Услышав такое оправдание слез, Светлана поцеловала ее в лоб, и тихо призналась:

— Я тоже часто плакала, когда вспоминала вас. Ты поплачь, легче станет… Я знаю…

— Ты иди мам, я наверно уже спать лягу.

— Так рано? — удивилась Светлана.