– Встал на колени! Быро! Иначе, козел, я тебе прямо тут башку твою тупую сверну! – уже осатанело проревел качок.

Чувствуя себя с головы до ног облитым помоями, словно кролик под взглядом алчного удава, старик, не помня себя, опустился на колени. Самодовольно гогоча и отпуская плоские шуточки, «акселераты» принялись пинать его ногами. Били не слишком сильно, хотя, скорее всего, до синяков.

Но главное тут было в другом. Прежде всего, это было запредельное унижение старости сопляками, единственное «достоинство» которых заключалось в том, что их родители, не страдающие избытком совести, зато обладающие избытком связей, где – лишь отчасти честно, где – вообще нечестно, в свое время ухитрились оказаться ближе прочих к Большому Общероссийскому Корыту. И самое главное – в нужный момент, когда началось растаскивание того, что когда-то считалось общенародной собственностью. Какая разница, кто и каким образом прихапал себе тот или иной завод, нефтепромысел, а то и целое пароходство? Главное – теперь именно этот человек – «хозяин жизни», равно как и все его домочадцы, а не те, руками которых зарабатываются средства, позволяющие им безбедно существовать…

Посчитав экзекуцию законченной и напоследок по очереди плюнув на и без того безгранично униженного человека с втоптанным в грязь достоинством, мажоры, довольно гогоча, расселись по своим авто и помчались дальше, продолжая теснить, подрезать, игнорировать знаки и светофоры.

Запомнив номер одной из машин – «БМВ» с общеизвестными «сатанинскими» тремя шестерками, старик с трудом поднялся на ноги и, подойдя к таксофону по бесплатному «ноль два» позвонил в милицию. С трудом придав голосу хоть какую-то твердость – из-за пережитого унижения душили слезы, – он в общих чертах сообщил, что подвергся нападению неизвестных автохулиганов, которые мало того, что сами создали аварийную ситуацию, так еще и прилюдно побили ногами. Записав его данные, дежурный пообещал направить к нему ближайший экипаж ППС.

И в самом деле, через какие-то пять минут показался милицейский «уазик», который медленно шел вдоль тротуара. Увидев машину с мигалками, старик, махнув рукой, вышел ей навстречу. Из «уазика» вышли прапорщик и старший сержант, оба с автоматами на плече.

– Вы вызывали милицию? – подойдя к нему, поинтересовался прапорщик.

– Да, ребята, это я вызывал, – кивнул старик, несколько приободрившийся при появлении патрульных. – Тут вообще дикий случай…

Он рассказал милиционерам о наглом поведении мажоров на дороге, о том, как, спровоцировав касание, те разбили стекло его машины, а затем унижали и били ногами. Выслушав старика, прапорщик понимающе кивнул и, осмотрев дверцу с разбитым стеклом, деловито спросил:

– А номера их машин вы не запомнили? Мы сейчас подключим гаишников, и их в момент разыщут.

– Всех машин не успел, а вот «БМВ» – запомнил. Номер у него такой: о, о, шестьсот шестьдесят шесть, о. Регион наш, – заглянув в блокнот, сообщил старик.

– Святослав, свяжись с гаишниками, пусть пробьют этот номерочек, – распорядился прапорщик. – Вам надо будет написать заявление по поводу случившегося. Та-а-а-к, вообще-то, этот номерочек мне чем-то знаком… Скажите, а что за хулиганы были? Вы их не запомнили?

– Запомнил… – кивнул старик. – Значит, их было семеро; трое по виду, скорее всего, кавказцы, четверо – русские. Главарь у них – такой мордастый верзила, на нем черная майка, на которой нарисована страхоглядная, оскаленная рожа. То ли вурдалак, то ли оборотень какой – не знаю.

– Хм… Где-то я их уже видел… – напряженно задумался прапорщик.

– Иван, подойди-ка сюда! – неожиданно выглянув из кабины, окликнул его сержант.