|
Спокойно побеседовать на самые разные темы. Когда пришлось расставаться Соколов буквально выпросил у Рани её визитку, и уже начиная с возвращения каждый день посылал ей электронные письма. Послания поначалу оставались без ответа, хотя раухер аккуратно сообщал, что их получают и читают. Где то через месяц пришёл первый ответ. Короткий, в несколько слов. Затем переписка выросла. Обнаружилось очень много общего. Гюнтеру удалось вырваться в Индию ещё раз, на пару дней, и они провели их вместе, гуляя по столице, разговаривая, обедая или ужиная в ресторанах. Тогда он пригласил её в гости в Москву, и приглашение было принято… Он взглянул в окно — лайнер компании заканчивал рулёжку на стоянку. Соколов мгновенно вскочил с кресла и побежал к машине, которая должна была его подвезти к самолёту…
…Рани понравился этот высокий седой мужчина. Немец, вдовец. Богат. Жёсткий с подчинёнными, и такой мягкий с ней. Наверняка бывший военный. Впрочем, на имущество она смотрела во вторую очередь, в первую — на самого человека. Вначале он не очень был ей симпатичен. Всё таки, чужой в её стране. Затем переписка, она смогла затронуть какие то струны в её душе. И его приезд… Он не позволил себе ни единого намёка на пошлость, не посмел даже поцеловать её. Они просто гуляли, веселились, наслаждались обществом друг друга. А когда он улетел, то вдруг в её душе появилась какая то пустота. Ей стало не хватать этого немца, или швейцарца… Затем вдруг грандиозный скандал с его фирмой. Рани волновалась не на шутку, но всё обошлось. И тут пришло приглашение провести вместе Новый Год. И хотя у неё была масса предложений и приглашений, она не колебалась ни минуты, давая ему своё согласие… …Он стоял с огромным букетом алых роз в руках возле трапа. Мгновенно усталость после перелёта пропала, и Рани, словно девочка сбежала по трапу. Через мгновение очутившись в сильных объятиях. А ещё чрез мгновение их губы соприкоснулись в поцелуе, и она поняла, что больше не расстанется ним, никогда… …Утром она проснулась от его взгляда. Он смотрел на неё с бесконечной нежностью, затем, когда получил ответную улыбку, произнёс: — Говорят, что нет никого красивее любимой женщины… Ты для меня — единственная… И они снова слились в поцелуе… Потом был завтрак. Чудесный первый совместный завтрак. Им предстояло ещё очень много узнать друг о друге, но Рани беспокоило только одно — как примет её сын Гюнтера, Отто… Впрочем, ей почему то верилось, что всё будет хорошо. И она решилась попросить барона о том, чтобы встретить Новый Год вместе с Отто. На мгновение тот словно растерялся, но потом вдруг дал согласие. Без всяких условий и оговорок. Точнее, одно он поставил, но это было такое условие, которое каждая женщина готова выполнить без всяких оговорок: он сделал ей предложение… Стать его женой. И Рани дала согласие. Она никогда не хотела пышной свадьбы. Нет, пусть всё будет очень скромно, но главное, чтобы прожить жизнь с любимым человеком. И они поехали регистрировать свои отношения. Гюнтер просто светился от счастья, и она дала себе клятву, быть с ним до последнего дня своей жизни… Ибо он — её супруг, перед Богом и людьми… Затем они поехали к Отто. Тот был на работе. Оказывается, сын её мужа был уже совсем взрослым. На мгновение Рани стало страшно, но собравшись, она смело шагнула через порог его кабинета… …Отто оторвался от экрана раухера и вскинул затуманенный взгляд — в дверях кабинета стояли двое — его непосредственный начальник рейхсмаршал Гюнтер Соколов, держащий под руку невысокую, едва ему до плеча даму средних лет, красивую какой то изысканной восточной красотой. Только вот глаза у обоих были какие то шальные, и ещё — его спутница очень сильно нервничала… — Привет, сын! Как у тебя дела? Ну, всё понятно. Если он обращается, как к родственнику, светиться не стоит… — Отлично, папа. |
