Это была ложь века   но под одной я имела в виду: никаких людей. Охранник: да. Определённый. Но не человек.

  Я только хотела тебе сказать, что у меня для тебя есть хорошая новость, выдохнула мама обиженно.   Мы едим в этом году в отпуск! Я уговорила твоего папу. Ну, как тебе такое?

Я, только всхлипывая, бросилась на кровать. Отпуск. Что это вообще изменит? Что мне делать в отпуске без Леандера? Мама и папа могли ехать одни. И, о нет, завтра мне ещё и в школу нужно идти ... Как я смогу? Совершенно одна? Я не могла больше ходить в школу. Это было совершенно немыслимо. Я навсегда останусь лежать на этой кровати и ничего не буду делать.

Но тогда рано или поздно наделаю в штаны. А этого я всё таки не хотела. Засопев и собравшись с силами, я поднялась, прошла в ванную, пописала и почистила зубы, хотя было бессмысленно делать это, потому что всё равно никого больше не поцелую в этой жизни, никого! Прошаркала назад в свою комнату и замотала так плотно одеяло вокруг своего уставшего от плача тела, как будто хотела задушить себя им.

  Ты уверенна, что с ней всё в порядке?   услышала я голос папы из коридора.   Такое не может больше быть нормальным ...

  Школьная поездка, Хериберт,   прошептала мама.   Наша девочка была в школьной поездке.

  И что дальше? Что ты хочешь мне этим сказать, Роза?

  Она несчастно влюбилась. Или хочет снова вернуться. Большинство девушек после неё хотят сначала ещё раз назад. Потому что всё было так в новинку и удивительно и захватывающе.

  Наша Люси не как большинство девушек. Ты это знаешь, Роза,   напомнил ей папа.

  Ну, может быть теперь всё таки как все,   ликовала мама, чтобы сразу же сочувственно вздохнуть.   Ах Боже мой, бедняжка.   Их голоса стали тише. Потом дверь захлопнулась, а шаги удалились вниз по лестнице.

Я подумала, должна ли помолиться, сложила, собрав вместе руки. Я ещё никогда не молилась добровольно, и если Бог существовал, то даже очень хорошо обо всём знал. Нет, молиться было бы глупо. Я должна была смериться с тем, что случилось. Отныне я должна буду жить всегда с представлением о том, что у меня на совести мой собственный охранник. Потому что я поцеловала Сердана, а чтобы отвлечься, Леандер напился и занялся паркуром. Нет, стоп. Я поцеловала Сердана только потому, что Леандер поцеловал Софи. А Леандер поцеловал Софи потому, что ...

  Ах к чёрту все это дерьмо!   выругалась я и прижала лицо к подушке. Теперь значит, я была одна, как и многие другие подростки тоже. Сердан был один. Сеппо был один. Елена. Они ведь справлялись. Я должна была забыть то, что Леандер существовал. Да, я должна была забыть его. И мой первый настоящий поцелуй тоже.

Я слепо смотрела на окно, через которое Леандер всегда, после своих полётов, каждую ночь, возвращался ко мне назад, пока слёзы снова не заволокли мне глаза, и я больше не могла ничего другого, как закрыть их. Даже прохладная собачья морда Могвая, которая снова и снова утешающе толкала меня в свесившую руку, не могла подбодрить меня. Мой мир стал тёмным и пустым. Я не знала, что я ещё в нём потеряла.

Когда мои мысли стали рассеянными, я ещё раз встала с кровати и взяла одну из бутылок геля для душа марки Аxe из шкафа, которую я до этого, всхлипывая, вытащила из чемодана, открыла её и положила перед носом на подушку. При каждом вдохе я представляла себе, что Леандер тут. Тут рядом со мной на кровати. Я была настолько измучена, что мой дешёвый трюк сработал.

Когда я спала, то могла беспрепятственно видеть сны о Леандере, чувствовать его запах, тогда он был ещё тут ... рядом со мной ...

  Не плачь больше, шери. Аааай. Ооой.

Опля, это был очень быстрый сон. Я едва заснула, и уже всё началось. Лучше, чем кино.