Хозяйка дома встала и протянула руки навстречу племяннице:

— Ну, дай же я тебя обниму, мой ангел!

Джулия, почти на голову выше своей тетушки, прижалась к ней и прислонилась щекой к ее голове, борясь со слезами.

— Как было бы хорошо, если бы мы встретились при других обстоятельствах, — сказала леди Агата и похлопала в своей несколько грубоватой манере племянницу по плечу. — Ну, сядь со мной рядом. Я попрошу принести нам чаю.

— Для меня кофе, пожалуйста, — быстро вставила девушка.

— Да, чувствуется пагубное влияние Швейцарии, — заметила пожилая дама, подошла к двери, вызвала звонком дворецкого и распорядилась насчет напитков.

Когда она вернулась к окну, Джулия уже сидела в кресле. Леди Агата села рядом.

— Я хочу увидеть папу, — тихо сказала девушка. — Сегодня. Это возможно?

Джулия нахмурила лоб, увидев, что тетка отвела взгляд.

— В чем дело? Ты что-то скрываешь от меня? — недоуменно спросила она.

— Ах, детка, — леди Агата устало провела рукой по глазам. — Я не хотела тебя беспокоить. А в телеграмме всего не скажешь…

— А что случилось с телефоном? — удивилась Джулия. — Я пыталась позвонить тебе из Цюриха, но связи не было.

— Ах, опять были какие-то помехи на линии. Только вчера их худо-бедно устранили, — Агата закатила глаза к потолку. — Я подумываю о том, чтобы завести радиотелефон. Но довольно об этом. Вернемся к твоему отцу, бедняжке.

Агата промокнула глаза кружевным платком:

— Он… то есть… его тело все еще в Париже, в отделении судебной медицины. Они хотят знать, когда мы сможем забрать Уильяма.

Джулия побледнела. Если телом отца занимается судебные медики, то с его смертью что-то не так:

— Но он ведь умер естественной смертью? — спросила она тетку вне себя от потрясения.

Леди Агата покачала головой. Ей было явно трудно говорить:

— Уильям покончил собой. Он… застрелился.

— Нет! — закричала Джулия и вскочила на ноги. — Я не верю! Только не отец!

Девушка нервно заходила по комнате, и леди Агата была рада, что в этот момент дворецкий принес чай и кофе, и ей не пришлось как-то реагировать на эмоциональный взрыв племянницы.

Когда они вновь остались одни, Джулия вернулась к окну:

— Тетя Агата, не мне тебе говорить, как папа любил жизнь, — сказала она страстно. — С чего это вдруг ему кончать собой? Он был счастлив! У него была интересная работа, он много путешествовал… Ах, да о чем тут говорить? Ты знаешь не хуже меня, что папа никогда не совершил бы самоубийство. Он об этом не думал, даже когда умерла мама!

Джулия вновь упала в кресло и в отчаянии посмотрела на тетку:

— Завтра же поеду в Париж! — сказала она решительно. — Уверена, мне удастся выяснить правду. Во всяком случае, я этого так не оставлю.

— Все выяснит полиция, — заметила пожилая леди, она наклонилась к племяннице и взяла ее за руку. — Джулия, я знаю твой темперамент. Пожалуйста, не делай необдуманных шагов. Если в этом деле что-то не так, полиция разберется.— Да, возможно, — печально согласилась девушка и посмотрела в окно. Она думала о том, чем занимался ее отец. И она спрашивала себя, не в профессии ли отца была причина его внезапной гибели.

Шато Маргерит был раньше одной из летних резиденций Людовика XIV. Замок славился не только роскошным внутренним убранством, но и своим парком в версальском стиле.

Виктор Бомон гордился своим владением, купленным несколько лет назад. И если ему нужно было принять знаменитых гостей или произвести впечатление, то лучшего места, чем шато, не найти.