|
.. Даже представить трудно. Железная птица замерла перед зданием, которое укрыли камуфляжной сетью. Передняя панель с окнами и дверьми откатилась в сторону. Драммонд заметил бетонный скат, ведущий вниз, и огромное, похожее на пещеру пространство. Свет изнутри отражался от ровных серебристых рядов боевых самолетов. — Да я смотрю, у вас тут полный порядок, — сказал он капитану. — Но эта техника вам долго еще не понадобится. И, возможно, ее время уже прошло. К тому же большая часть бомб переносится ракетоносителями. Впрочем, ладно. Он расстегнул молнию куртки и достал из кармана трубку. Ворот распахнулся, и стали видны знаки различия на его плечах. — О-о! Прошу прощения, полковник! — воскликнул капитан. — Я не знал... — Все нормально. Мне пришлось отказаться от формы. В тех местах, откуда я прилетел, американцы не очень популярны. Драммонд нахмурился и начал набивать трубку. Спасая жизнь, он не раз пользовался кольтом, а то и пулеметами стратолета, и теперь об этом не хотелось даже вспоминать. Он с наслаждением вдохнул густой табачный дым, и тот немного заглушил горький привкус разочарования. — В случае вашего прибытия, сэр, генерал Робинсон просил, чтобы вас немедленно привели к нему, — доложил капитан. — Нам вот сюда... Прошу следовать за мной. Они шли по улице, взбивая сапогами фонтанчики едкой пыли. Драммонд вертел головой и не переставал удивляться. Он улетел почти сразу после войны — тех двух месяцев Рагнарока* [Рагнарок — норвежский Армагеддон, гибель всех миров, людей и богов, конец великого цикла, после которого пара выживших смертных должна положить начало новым эре, расам, богам и истории.], которые закончились сами собой, когда обе враждующие стороны распались на мелкие формирования и уже не могли обеспечить доставку бомб. Остатки сил ушли на сохранение порядка, на борьбу с голодом и чумой, которые пустились в галоп по их отечеству. В то тяжелое время Соединенные Штаты, потеряв города, задыхались в мятежной анархии, и с тех пор его объединяло с родиной лишь несколько кратких выходов на связь, пока станция космической связи находилась еще в рабочем состоянии. За этот срок они добились потрясающих результатов. Он не знал размеров прогресса, но само существование какого-то подобия столицы было вполне достаточным доказательством. Генерал Робинсон... Драммонд нахмурил брови, и на его усталом лице проявились глубокие морщины. Он ничего не слышал об этом человеке. Ему казалось, что его должен принять президент, пославший самых отважных и надежных людей в полет над разрушенным миром. Хотя, возможно, остальные пилоты представили необходимые сведения... Нет, только он один побывал в Восточной Европе и Западной Азии. В этом нет никаких сомнений. Двое солдат охраняли вход в барак, который выглядел обычным складом. Вот только к чему теперь склады, если в них нечего хранить? Драммонд вошел в прохладный полусумрак вестибюля. Заглянув в одну из открытых дверей, он увидел капрала, который печатал на пишущей машинке. Драммонд заморгал. Это казалось почти невероятным. Архивы, пухлые папки, секретари... Неужели они не исчезли вместе со всем миром два года назад? Земля катилась в темную пропасть средневековья, и в спокойном стуке пишущей машинки чувствовалось что-то неправильное... неверное. Это не соответствовало духу времени. Капитан предупредительно открыл перед ним дверь, и, шагнув в комнату, Драммонд внезапно ощутил огромную усталость. Он отсалютовал человеку, сидевшему за столом, хотя рука казалась просто неподъемной. — Вольно, полковник, вольно, — добродушно ответил Робинсон, и на его округлом лице засияла улыбка. |
