Лошади, динозавры… Между ними пропасть в пятьдесят-шестьдесят миллионов лет. За это время на земле возникли и развились млекопитающие. Они начали свое развитие с крохотных зверушек, размером с хомяка. Затем они захватили мир, и достигли своего расцвета, создав так называемую мегафауну. Расцвета?

Действительно, по земле бродили ленивцы ростом со слона, доисторический медведь вдвое превосходил нынешнего гризли, а саблезубые тигры могли охотиться практически на любую дичь (нынешние тигры – не могут, например, напасть на носорога). Затем мегафауна вымерла. Угадайте почему? Все та же причина – размер особи вышел за пределы возможностей материалов, из которых природа строит живые организмы, гигантам стало труднее прокормиться, они рожают меньше детенышей, и роды у них проходят тяжелее… Но упрямые самки продолжают выбирать более крупных самцов – и так до последнего. Самца, то есть. Потом вид исчезает.

Кстати, насчет «царя природы». Это вовсе не объективное суждение, что большой и сильный зверь является царем. Это в нас говорит мем, под названием «крупный самец лучше», или в крайнем случае – один из его родственников. Вообще говоря, крупное животное беззащитно. Ему труднее прокормиться. Ему гораздо сложнее размножиться (как это делают кролики – знают все, а вот попробуйте представить, как это делают слоны!) Оно более уязвимо для травм. Лось со сломанной ногой скорее всего пропадет. Мышь со сломанной ногой может и выжить, да и ногу ей сломать не так просто, как лосю. И наконец… На крупное животное гораздо проще напасть.

Приведу лишь один пример, хотя подобных примеров много. Киты не любят подходить к берегу. Знаете почему? Нет, не из-за профиля дна, у китообразных прекрасные эхолоты, посадить их на мель довольно сложно. Кроме того, они не любят подходить к берегу даже там, где дно круто идет вниз. Из-за чаек.

Именно так. Чайки научились садиться на спину беззащитных «властелинов морей» и проклевывать в них дыры, питаясь подкожным жиром. Гигантам просто нечего противопоставить нахальной мелюзге – и они оставили, или почти оставили, прибрежные воды. Уверен, у гигантов древности дела обстояли еще хуже. Ведь кит, по крайней мере, может нырнуть, диплодоку же оставалось лишь покорно щипать травку, в то время, как сидящий у него на спине паразит (например, маленький птеродактиль) обедал им, диплодоком…

Вообще, интересно, что взгляд на эволюцию с точки зрения меметики переворачивает наши представления о жизни вообще. Всякая мелочь, устроенная просто и способная выжить в любом окружении оказывается важнее и «лучше», чем «совершенные» и высокоразвитые формы жизни. Любое усложнение – это первый путь к гибели вида, и особенно это относится к усложнению в сторону увеличения размера. Сложные формы жизни – это ошибка.

К сожалению, у меня нет данных по современным животным, кроме уже упоминавшихся лошадей. Однако, смею предположить, что мем «крупный самец лучше» не дремлет и здесь. Растут ли львы, стали ли нынешние слоны крупнее слонов шестнадцатого века? Скорее всего, да, хотя с появлением огнестрельного оружия (и вместе с ним мема «крупный ТРОФЕЙ лучше», которым одержимы некоторые люди), шансы более крупного самца на оставление потомства сильно изменились. Но сейчас бурно распространяется мем «охотиться – плохо», так что, может быть, для крупных самцов еще не все потеряно…

Кстати, о людях.