Эх, мне бы такой. Всё, не могу больше терпеть! Скрюченный, я вбежал в гостиную, огляделся. В углу у нас растёт дерево в кадке, вымахало выше меня. Может, туда? Нет, гадость, фу! Но тут уж не до приличий: я потянулся к пряжке ремня…
И тут Фадж крикнул сверху:
— Всё, Пита. Я сделал. Спустишь воду.
Фадж отказывается смывать за собой: боится, что его утянет в канализацию. Но сейчас я и не пытался его переубедить. Я пулей влетел в уборную, и настало мне счастье. Фадж наблюдал за процессом. Это произвело на него сильное впечатление.
— Никогда не видел столько за раз, — одобрил он.
— Спасибо, — сказал я.
Вечером мы все сидели перед телевизором в гостиной, я держал Тутси на коленях. И тут она тихонько вздохнула. Во сне она ужас до чего похожа на спящего Черри. По звукам, которые издаёт мой пёс, понятно, что ему снится. Когда что-то страшное, он поскуливает и вздрагивает. Погладишь его — успокоится.
Вот и с Тутси так же. Спит она крепко, но постоянно издаёт какие-то звуки, попискивает, кряхтит, постанывает. А то вдруг примется чмокать, будто сосёт из бутылочки, губы бантиком. Наверное, во сне она часто ест. И вот эти тихие вздохи ужасно умиляют. Это значит, что она довольна. Она лежала у меня на руках вся такая тёплая, мягкая, что я и сам весь размяк.
Когда передача закончилась, папа выключил телевизор, повернулся к нам и сказал:
— У нас хорошие новости, мальчики.
— Что, опять? — я опустил глаза на Тутси.
Родители засмеялись.
— Нет, на сей раз кое-что другое, — сказал папа.
— Интересное? — спросил Фадж, разгоняя по полу машинку. — Вруууммм, вруууммм…
— Очень даже интересное, — ответила мама.
— Ещё одна сенсация? — проворчал я. — Выкладывайте.
— Сенсация — это как привилегия? — спросил Фадж.
— Нет, — говорю. — Помолчи. — И поглядел на папу: — Ну? — Наши с ним представления об интересном могли существенно различаться.
— Мы переезжаем в Принстон, — сказал папа.
— Что? — Я чуть не подпрыгнул, но вовремя удержался: лучше не прыгать с младенцем на коленях.
— А Принстон рядом с парком? — Фадж елозил машинкой по маминой ноге.
— Нет, тупица, — говорю, — это город в штате Нью-Джерси.
— А Нью-Джерси рядом с парком?
— Только не с Центральным парком, — осторожно сказала мама.
— Тебе там не нужен будет парк, — добавил папа. — Потому что у тебя будет собственный участок возле дома.
— Что это — участок?
— Примерно как маленький парк, — объяснила мама.
— Мой личный парк?
— Более-менее личный, — сказал папа, чтобы его унять.
— А как же история искусств? — спросил я маму.
— А что история искусств?
— Ты же вроде собиралась её изучать.
— В Принстонском университете есть факультет истории искусств. Я могу туда ходить.
— Это всего на год, — сказал мне папа. — Посмотрим, как нам жизнь вдали от большого города.
— Вдали-вдали-вдали… — пел Фадж. При нём невозможно разговаривать, неужели они не видят.
— Переезд на следующей неделе, — сказал папа.
— А как же Мэн? — спрашиваю. Мы всегда летом ездим на две недели в штат Мэн. |